На следующее утро, когда Кейли опять корпела над скульптурой, а Дерби объезжал лошадей в загоне, во двор на бешеной скорости ворвался кабриолет. Женщина, с крашеными желтыми волосами, ярким макияжем на лице и в броском платье из дешевого красного шелка, управлявшая лошадьми, показалась Кейли знакомой, но она не могла вспомнить, где она ее видела. Дерби, приведенный в замешательство неожиданным визитом, перелез через ограду загона и подбежал к кабриолету, поднявшему за собой клубы пыли.

Испытывая одновременно и ревность, и тревогу, Кейли отложила инструменты и стряхнула с юбок каменную крошку. Дерби и эта женщина теперь Кейли вспомнила, что видела ее среди гостей на своей свадьбе – разговаривали, по-видимому, о чем-то серьезном.

Не сказав жене ни слова, Дерби бросился обратно к загону.

– Я Кейли Элдер, – без приветливой улыбки на лице сказала Кейли, протягивая женщине руку.

– Я знаю, – услышала она в ответ. – Меня зовут Орэли, я работаю в «Голубой подвязке».

Кейли сдержалась, чтобы не сказать, что она по внешнему виду Орэли догадалась, где та работает. У нее не было причин проявлять недружелюбие. Пока Кейли думала, как спросить гостью о цели ее визита, в воротах загона показался Дерби, верхом на своем скакуне. Он дал какие-то указания мужчинам в загоне и подъехал к Кейли. У нее сердце ушло в пятки от страха.

– Саймон, кажется, в беде, – сказал Дерби. В этот момент он казался каким-то чужим – таким незнакомым и суровым был его голос. – Орэли, поезжай к Уиллу и расскажи ему все, что рассказала мне.

Орэли кивнула.

– Будь осторожен, – бросила она ему вдогонку.

Дерби оглянулся, еще раз посмотрел на Кейли и ускакал.

Кейли машинально пошла за ним, но, сделав несколько шагов, остановилась, осознав тщетность попытки догнать человека, который умчался на лошади во весь опор. Не говоря ни слова, Орэли дернула поводья и погнала лошадей в сторону ранчо Уилла и Бетси.

Скованная страхом, Кейли не могла двинуться с места. Видимо, в городе происходило что-то страшное, и Дерби угодил в самую гущу событий. Этот день мог стать тем самым кошмарным днем, когда она потеряет мужа.

Кейли была не в состоянии оставаться дома и ждать известий, хотя это, вероятно, было бы наиболее разумным с ее стороны.

При помощи Пабло – игнорируя попытки работников ранчо остановить ее – Кейли оседлала серую в яблоко кобылу по кличке Тилли, на которой часто ездила, и помчалась в Редемпшн. Она все подгоняла и подгоняла беднягу Тилли, которая и так неслась на пределе своих весьма ограниченных возможностей. У развилки Кейли свернула с большой дороги на проселочную, чтобы не встретить Уилла, она не хотела терять ни секунды на разговоры.

Кейли добиралась до города больше получаса; Тилли всегда была себе на уме, она и не думала хоть немного прибавить шагу и не обращала никакого внимания ни на мольбы, ни на угрозы Кейли.

На центральной улице, на которой обычно было не развернуться от повозок, лошадей и пешеходов, сейчас было зловеще тихо и пустынно. Из окон салуна выглядывали бледные лица, окна магазина и расположенных поблизости контор были завешаны шторами. Дверь в канцелярию префекта, обязанности которого теперь были возложены на Саймона, поскрипывала, тихонько раскачиваемая ветром. Сердце Кейли готово было выпрыгнуть из груди.