Доводы Одинцова не убедили Бородина. Его подозрения о том, что именно он косвенно или прямо приложил руку к похищению Костича, еще больше усилились. Внимательно вслушиваясь в слова Аркадия Петровича, он вновь и вновь возвращался к одному парадоксальному наблюдению. "Вот ведь закоренелый лжец и негодяй, - думал Бородин, - а как умеет казаться приятным и даже искренним. Наверное, таково свойство всех незаурядных представителей этого бесовского племени".

Они расстались внешне доброжелательно. Бородин коротко пообещал переговорить с Костичем. Но Одинцов был раздосадован его подспудным сопротивлением. Да, недооценил он этого старого служаку. И вот еще какое дело - неизвестно, что же так связывает его с Костичем. Мужская дружба? Чепуха. За всю жизнь Аркадий Петрович ни разу ни с кем не дружил и не понимал, что это такое. Всех людей он делил на три категории: нужных, бесполезных и врагов. Первые причислялись им к цвету общества, с ними он всегда старался ладить, заискивал и извлекал от этого для себя пользу; ко вторым, - а их было большинство, - относился как к быдлу; третьих, если те были в силе, держал за правило по возможности обходить, а если слабели - помогать топить. И эта раз и навсегда избранная линия поведения до сих пор не подводила его. Но сейчас он вдруг почувствовал какую-то слабинку. "Надо получше разобраться в их отношениях", - решил Одинцов.

Если бы он сделал это раньше, то несколько изменил бы свои взгляды на мужскую дружбу. Кастусь и Евгений родились и выросли в маленьком станционном поселке на Южном Урале, учились в одном классе и жили по соседству. Летом все дни мальчишки проводили на степном, заросшем камышом озере, купались, ныряя с лодки, на предательской трясине лабз жали серпами камыш для коров и были неразлучны во всех своих предприятиях. Окончив школу, оба уехали в областной центр, где поступили в разные институты: Кастусь - в медицинский, Евгений - в юридический. Но жили в одной комнате, которую снимали в домишке пожилой вдовы. После окончания института Кастусь работал терапевтом в областной клинической больнице, а Евгений связал свою жизнь с уголовным розыском. Они в один год женились и получили квартиры в новом микрорайоне. У Костича появились способности к научной работе, и он был приглашен на должность ассистента на кафедру патологической анатомии к известному профессору Меньшову. А потом и сам стал профессором и заведующим кафедрой.

Их профессиональные интересы были далеки, но однажды Евгению довелось увидеть, чем же занимается его друг. Следователь прокуратуры, с которым оперуполномоченный Бородин работал над раскрытием убийства, поручил, не ожидая окончательного заключения судмедэкспертизы, проконсультироваться у специалистов о характере ранений на теле убитого. До этого Евгений никогда не был в морге и позвонил Костичу, чтобы оказал содействие. Они встретились на кафедре патанатомии. Кастусь что-то объяснял двум студенткам в белых халатах, которые с женской аккуратностью выщипывали пинцетом волокна нейронов на обрубке потемневшей от формалина человеческой руки. Не привыкшего к подобным картинам Бородина больше всего поразили спокойствие и деловитость, с которой эти милые девчушки расправлялись с рукой неизвестного бедолаги.

Но еще более сильное впечатление оставил морг. Будучи студентом, Бородин, конечно же, знакомился с основами судебно- медицинской экспертизы, но так случилось, что из-за болезни практику в морге пришлось пропустить, и сейчас он впервые попал в это мрачное учреждение. Уже у входа он почувствовал тошнотворный, липкий запах, въедавшийся в одежду и поры тела. Разверстые грудные клетки, животы и черепные коробки на каменных столах, трупы на кафельном полу остро напомнили ему картины Дантова ада и едва не повергли в шок. И среди этого ужаса препараторы с пятнами крови на фартуках невозмутимо оформляли документацию, точили скальпели на кожаных ремнях, какие Бородин видел в парикмахерских, курили, пили чай и вели разговоры о всякой всячине.