— Я должен признаться. Что бы ни произошло… я хочу, чтобы ты знала.

— Что?

Роза вцепилась в его фрак, охваченная дурным предчувствием.

— Я солгал, когда сказал, будто понятия не имею, что чувствовал к Аннабель. Солгал, уверяя, что никогда не думал о мести. Думал. Мне было больно ее потерять, так больно, что я поклялся никогда не поддаваться чувствам. — Линч намеренно встретился с ней взглядом, хоть и ощущал ее напряжение. Надо признаться, пока не поздно. — Ты заставляешь меня забыть ту боль. Из-за тебя мне хочется, чтобы у меня было больше времени, чтобы мы смогли…

Роза прижала палец к его губам, прерывая поток слов. От ужаса она округлила глаза и пролепетала на грани истерики:

— Нет, нет, ты едва меня знаешь.

— Я знаю, что ты напугана…

— Ты ничего не знаешь!

Она ринулась прочь, прижав руку к губам.

Линч последовал за ней по пятам, не обращая внимания на отпрянувших любопытных дебютанток. Тут нельзя говорить, слишком много народа, лишних глаз и ушей.

Линч схватил Розу за запястье и ощутил нечто твердое. Спутница развернулась, как ошпаренная кошка, вырвалась и прижала кисть к груди. Линч медленно потирал пальцы, пока его разум пытался осознать происходящее.

Твердая.

Как железо.

Роза застыла, как пойманный зверек. На ее лице появилось отчаянное выражение.

— А теперь, милорд Ночной ястреб? Что вы сейчас чувствуете?

Шум и смех затихли, а мир сузился до женщины, которая с вызовом смотрела на него. Линч едва видел. Внутренности превратились в свинец, тьма заволокла глаза, и накатил голод.

Нет, невозможно.

«Милорд Ночной ястреб…»

И будто пелена спала с глаз. Все, что он о ней знал, все, что Роза так хорошо поясняла, сошлось. Ее просьба не касаться рук, пистолет, то, как умело она вскрывала замки. Нет! Он же видел ее руку, заметил Меркурия в парке, пока Роза сидела вместе с ним в экипаже… Но так ли это? Правда стала для него ушатом холодной воды. От такого обмана Линчу стало тошно. Как легко она его одурачила!

Если честно, он сам позволил себя одурачить.

— Меркурий, — прошептал Линч и понял, что Роза была права.

Он ее совсем не знал.

Глава 22

Розалинда запаниковала.

Что она натворила? В его глазах — о боже, эти глаза! — полыхал гнев. Но у нее не осталось выхода. Не в силах выдержать гнетущую тяжесть его признаний, Роза решила срубить все на корню. Прежде чем он скажет что-то, о чем она не сможет забыть. До того как яд собственных тайн задушит ее чувством вины.

Розалинда больше не могла смотреть ему в лицо. Не могла видеть это выражение, словно она вогнала нож ему в грудь. Предательство. Это ранило настолько, что стало трудно дышать.

С гулко колотящимся сердцем, она отвернулась и побежала к лестнице. Вокруг толпились голубокровные в экстравагантных бархатных нарядах и напудренных париках.

Розалинда подавила рыдания. Мир вокруг мерцал в легкой дымке таявших свечей. Почему она не смогла держать рот на замке? Ну поклялся бы Линч в вечной любви — это ничего не значит. Не должно значить.

Зачем выболтала правду?

Потому что хотела, чтобы он знал. Чтобы разлюбил её. И не мучил этими фальшивыми признаниями. Чтобы никогда больше не видеть его и не чувствовать, как разъедает изнутри боль от собственных секретов, точно опухоль. Никогда не позволяй себе хотеть то, что не можешь иметь.

Происходящее походило на страшный сон. Лестница казалась бесконечной: как бы быстро Роза ни бежала, ступеньки все не заканчивались. Она постоянно ждала, что чья-то рука дернет за юбки, или схватит за плечо и толкнет на колени.