Забыв обо всем, она с надеждой смотрела в лицо мужа, нежно прикасаясь кончиками пальцев к его щеке.

— Правда? — скорее не сказала, а выдохнула она. — Ты женился не из-за моей доли в компании?

Хью пробормотал что-то похожее на ругательство.

— Черт бы побрал эту компанию! Она приносит мне одни неприятности, — горячо заговорил он, глядя ей прямо в глаза. — Да если хочешь знать, я несколько раз всерьез собирался продать все свои акции и зажить спокойной жизнью. Эх ты, маленькая глупышка! Уж что-что, а твои ценные бумаги никак не могли повлиять на мое решение жениться. Если я о них и думал, то в самую последнюю очередь. Но сейчас, — лицо Хью смягчилось, — я готов благодарить компанию. Не будь ее, мы бы могли и не встретиться. Именно мое положение в компании позволяло мне быть рядом с тобой… — На какое-то мгновение он смолк, собирая в кулак всю свою храбрость. — Микаэла, ты должна понять главное: я люблю тебя! Только под влиянием очень сильного чувства мужчина может вести себя так, как я. Я и сам лишь недавно понял это. Когда я влюбился, не знаю. Кажется, это чувство жило во мне всегда. Я люблю тебя и хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты была счастлива… Чтобы ты всегда была со мной!

— О, Хью, мне было так страшно! — воскликнула Микаэла, обвивая руками шею мужа и горячо целуя его. — Я боялась, что ты женился на мне по расчету и отправил меня из города, потому что я уже надоела тебе. — Щеки ее чуть покраснели, в голосе послышалась обида. — Я думала, что ты вернулся к Алисе. Ведь ты даже не искал больше близости со мной. Мне было так мерзко, когда ты уехал. Maman может подтвердить, как я была несчастна. Мне так хотелось быть с тобой, и я боялась… — Микаэла всхлипнула. — Я боялась, что наскучила тебе и ты больше не хочешь спать со мной.

— Наскучила? — то ли усмехнулся, то ли простонал Хью. — Если бы ты только знала, сладкая моя, как я скучал по тебе в пустой постели, как ругал себя в Новом Орлеане за то, что оставил тебя здесь: Что касается Алисы… Забудь о ней! Все, что она тебе сказала, — сплошная ложь. К тому же я был слишком занят нашими отношениями, чтобы думать о какой-то другой женщине. Наш дом оказался таким пустым и неуютным без тебя. Я уже был согласен, чтобы ты просто жила рядом. Пусть бы мы спали порознь, но я хотя бы имел возможность разговаривать с тобой. Я готов сносить все твои обидные шутки и выходки, лишь бы ты была со мной. — Губы его дрогнули в горькой усмешке, голос сделался нежным и проникновенным. — Да, меньше всего на свете мне хотелось разлучаться с тобой. Но мне казалось, что другого выхода нет. Пока мы были рядом, мы раздражали друг друга, и я подумал, что пожить отдельно какое-то время, возможно, будет полезно…

— А я повела себя как глупая гусыня! — не выдержала Микаэла. — Я должна была верить тебе. А если что-то смущало, надо было откровенно сказать тебе об этом, не скрывать то, что было у меня на сердце.

Взгляд Хью стал необыкновенно теплым и нежным. Она еще сильнее прижалась к нему.

— И что же, моя любимая, маленькая моя, скрывается в твоем сердце? — прошептал он, почти касаясь губами ее губ.

— О, только любовь! — чуть игриво воскликнула Микаэла и, видя, как вспыхнули при этом глаза мужа, ласково провела кончиками пальцев по его щеке. — Мое сердце целиком заполнено любовью к одному мужчине. Мужчина этот — мой упрямый, сердитый, самоуверенный, но при этом такой великолепный муж Хью Ланкастер.

Поцелуй его был горяч и осторожен одновременно, в нем чувствовалась неукротимая страсть и великая нежность. Они слились в объятиях, и Микаэла попыталась сделать невозможное — прижаться к нему еще сильнее.