– Но я… – Остаток ее протеста заглушили теплые губы Челлона. Они были мягкими и трепетными, и он ласкал ее так умело, что она не смогла не откликнуться. Его горячие объятия тоже взволновали ее почти до головокружения, пока он целовал ее с бесконечной нежностью, перемещаясь к мочке уха.

– Ты такая хрупкая, – прошептал он, теребя губами ее ухо. – Мне кажется, я мог бы переломить тебя одним движением. – Его язык проник ей в ухо, и Шина беспомощно затрепетала, чуть не теряя сознание, и покрепче приникла к его груди. Челлон откинулся на диване. Она оказалась над ним и под тяжестью своего веса плотно прижалась к его твердым напряженным мускулам.

Он перекатился на бок, и теперь они лежали на узком диване лицом друг к другу. Его рука коснулась серого крепа на ее груди.

– Ненавижу, когда ты носишь это, – прошептал он, а его губы искали точку трепещущего пульса у нее на горле. – Я хочу, чтобы тебя всегда окружали многоцветие и радость. – Его язык ласкал впадинку у ключицы с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание. – Я бы хотел видеть тебя в алом атласе или желтом шифоне. – Его губы опять жадно приникли к ее губам в долгом горячем поцелуе, кончик языка исследовал ее рот с бережной тщательностью. – Но больше всего я хотел бы видеть тебя вообще без одежды!

Он сдвинул серую ткань с ее плеч и начал их исследование со множества неторопливых поцелуев. Его руки гладили ее стройную спину и бедра. Зарывшись лицом в ее волосы, он прошептал:

– Ты такая маленькая и изящная! Знаешь, сколько раз я представлял себе, как крепко ты будешь меня обхватывать? – А когда она вздрогнула, потрясенная, он довольно усмехнулся. – Прости, дорогая, я знаю, что слишком тороплюсь. – Он еще раз поцеловал ее, прежде чем неохотно сесть. Посмотрев на ее раскрасневшееся лицо и горящие черные глаза, Челлон глубоко вздохнул. – Тебе лучше встать и держаться подальше от меня. Ты слишком близка к тому, чтобы вступить в клуб «В миле над землей».

Шина посмотрела на него, не понимая. Она все еще плохо соображала после шквала неизведанных ощущений.

– Что это такое? – спросила она, не в силах отвести взгляд от красивого изгиба его губ.

Челлон опять усмехнулся, в золотых глазах заплясали искорки.

– Неважно. Я все время забываю о твоем монастырском воспитании. – Он легко поднялся, подошел к бару и плеснул себе виски из хрустального графина. – Я как нибудь продемонстрирую это тебе в деталях! – Он улыбнулся. – Во всех красочных деталях! – Челлон налил немного виски в другой стакан и вернулся к ней. – Выпей ка вот это, ты немного ослабела, что наполняет меня чертовской гордостью, могу добавить! – Пока Шина торопливо поправляла платье, он любовался ею, а потом протянул стакан. – Когда на сцене появился Рейли, я было испугался, что ему предназначена роль твоего партнера, но ты все еще замечательно неопытна, моя девочка. Вся эта страсть еще ждет, чтобы кто то пришел и разбудил ее. Боже, как я счастлив!

Шина осторожно отпила несколько глотков виски, затем вернула стакан. Огненная жидкость заставила кровь быстрее бежать по жилам, но одновременно вывела ее из состояния чувственной эйфории, в которую погрузил ее Челлон. Краска стыда окрасила щеки девушки. Боже милосердный, что она творит? Она позволила едва знакомому мужчине распоряжаться своим телом и чувствами, как будто она одна из наложниц его гарема! Это правда, что ее карьера не позволила ей набраться опыта в любовных делах, но даже неискушенная девочка не может не понимать, что нельзя так поддаваться мужскому магнетизму Челлона. Этот человек нарушил спокойный ход ее жизни. Он оскорбил ее дядю. Он еще и похитил ее! И после всего этого она разрешает ему ласкать ее!

– Я, должно быть, сошла с ума, – прошептала Шина.