— Элен! Вы меня удивляете! А куда, собственно, кёрст мог вас пригласить?! Как вы себе это представляете? Для прогулок в парке сейчас слишком холодно. Посещать общественные места типа театра каждую неделю вместе с вами он не может…

— Почему?!

— Элен! Это погубит вашу репутацию! Раз в месяц — куда ни шло. Но еженедельно — это немыслимо! И, смею вас заверить, вы произвели на молодого человека очень хорошее впечатление.

— Откуда вы знаете?!

— Кёрста Элен! — гувернантка чуть осуждающе покачала головой. — Он же попросил разрешения писать вам письма. Неужели этого не достаточно, чтобы понять, что молодой человек ищет вашего общества?!

Такой дурой я себя давно не чувствовала. Письма? Это вот прямо на бумаге? Писать мне доводилось и в старом мире, и в новом. Деловые бумаги, накладные и договора. Но письма?!

Успокоила я себя тем, что, хоть и с трудом, вспомнила о существовании так называемого эпистолярного жанра. Что-то такое-этакое рассказывали на уроках литературы в школе. Просто представить себя героиней романа в письмах я не могла.

Однако выбора у меня не было. Мне нравился Марсель, это определенно! А больше всего мне нравилось в нем то, что его взгляды на место женщины в обществе отличались от общепринятых. В этом молодом парне я чувствовала свой шанс. Шанс если уж не на любовь, то хотя бы — на хорошего друга.

Глава 36

Последнюю неделю перед переездом я была загружена выше крыши. Мы с кёрстой Тиан, оставляя детей то на приходящую горничную, то бессовестно бросая Эжен на Линка, мотались по магазинам, выбирая мебель, новые подушки, одеяла, скатерти, гардины, посуду и зеркала.

Наконец состоялся переезд в отремонтированный дом!

Маленькую часть я решила не сдавать — там будет жить прислуга. Наша же половина — значительно больше по площади. Здесь есть отдельные комнаты и у детей, и у кёрсты Тиан, и у меня. Более того, я даже смогла выделить отдельную комнату для себя под кабинет. Да и санузлов здесь было два, один из них с ванной. Кухня тоже намного просторнее, так что чистить и намывать все сама я не собиралась.

В маленькой части дома поселились Юста — горничная, ответственная за уборку, Вита — личная горничная для нас с кёрстой Тиан, толстушка Мона — бонна Эжен, и тетушка Фок — кухарка.

Тетушке Фок было уже хорошо за сорок, всю жизнь она проработала в доме высокопоставленного кёрста сперва подсобницей, потом поваренком, а потом и помощницей главного повара. Замуж она вышла за старшего лакея, детей у нее так и не случилось, пять лет назад муж скончался от инфлюэнци, а год назад, получив небольшое наследство, она решила и вообще оставить работу.

Однако, жить сама по себе она совершенно не умела. Сильно скучала от вынужденного безделья, но и возвращаться в шумный дом побаивалась — силы все же были уже не те. Потому место у нас в доме и выглядело для нее столь привлекательно — количество народу на порядок меньше, толп гостей не ожидается, да и помощницу ей наняли дельную — крепкую и опрятную Матину.

Тетушка Фок мгновенно завоевала расположение детей тем, что оставляла сладкие пирожки или нарезанный кусочками кекс в таком удобном месте, куда легко могла дотянуться даже Эжен — на низенькой полочке застеленной белой салфеткой.

Кёрста Тиан сначала довольно резко возражала против такого баловства, однако, тут сочла нужным вмешаться я.

— Кёрста Тиан, вы же понимаете, что дети бегают за этими пирожками вовсе не от голода?

— Я очень советую прекратить это баловство. — раздраженно ответила кёрста — Дети должны есть за столом!

Я набралась терпения и ответила:

— Кёрста Тиан, просто задумайтесь на секунду и задайте себе вопрос — почему дети так делают?

Кёрста возмущенно нахмурила брови и заявила:

— Исключительно потому, кёрста Элен, что все дети любят баловаться и хулиганить!

— Нет, кёрста Тиан, они делают это вовсе не из вредности.