|
Я потом слышал, что якобы Горбачёв продался, что он «агент»... Подозревать, что его подкупили — нелепо. Как можно подкупать императора, чем? У императора всё есть, у хозяина полумира. Следовательно он — деревенский идиот, из тех кто пасёт коз, сморкается в руку и невнятно, трудно разговаривает... По сути дела так и оказалось. Его уговорили отдать Восточную Европу. Что ему пообещали взамен — чудесное блестящее зеркало или шляпу с красными пёрышками — мы никогда не узнаем. Думал ли он о последствиях бархатных революций? Думал ли, что открывает вулканы, сразу столько вулканов, что открывает бутыли где томятся джины, что пускает в эти страны бактерии которые заставят их болеть, корчиться, умирать? Человека с бюрократически-командным мышлением, думаю, такие мелочи не заботили. О нарушении баланса сил он также не помышлял, Яковлев, убедил его, что Запад наш добрый брат. Осенью 1996 года Мавромати и Сальников привели меня в Дом Кино на встречу Горбачёва с избирателями. Я протиснулся во второй ряд и тотчас задал ему вопрос с места. Вслух. Встал и задал. Всем остальным было нельзя, но мне он разрешил. «Пускай говорит. Я его знаю, в кино видел...» (Он имел в виду телевидение). Я сказал: «Мой вопрос будет корректным по форме и неприятным по существу: Михаил Сергеевич, когда Вы спите, Вам не снятся мальчики кровавые? Не стоят у Вас в глазах? Даже если оставить Россию, взять Сербию, где я множество раз побывал... Знаете ли Вы что Вас ненавидят там множество людей за то, что Вы дали объединиться Германии? А едва объединившись, Германия возобновила свою традиционную экспансионистскую политику на Балканах. Она вначале тайно стала поддерживать хорватов в их сепаратистских устремлениях, снабдила их оружием. Хорватские боевики стали тренироваться на территории бывших советских военных городков в Венгрии. Российские самолёты, с которых соскоблили опознавательные знаки, стали ночами сбрасывать советское оружие хорватам. Вам не снятся мальчики кровавые? « Зал бурлил и негодовал. Ведь собрались его сторонники — московская интеллигенция. Он откашлялся, встал... «Ну, значит так... Да они всё равно бы объединились... Историческая закономерность...» В его голосе слышалась обида за то, что он следовал Исторической закономерности, а его за это обвиняют. То же самое с обидой мог бы заявить маньяк, обвинённый в убийствах. Он ведь послушно следовал «голосу», как же можно было ослушаться «Голоса»? Так и с гобачёвской исторической закономерностью. Когда он отдавал Восточную Европу, мой здоровый разум возмущался. Кровь поколений крестьянских предков из воронежских и нижегородских деревень закипела от ненависти к человеку, который отдал завоёванную нами землю. Разве не заплатили мы ценою в сто тысяч жизней солдат за взятие Берлина, чтобы всякая жопастая сволочь с молотками лезла на нашу стену?! Это на могилы наших мёртвых вы покусились — так я воспринимал шабаш у Берлинской стены. Да это был переломный момент. Я возненавидел Горбачёва в конце 80-х годов, тогда, когда, офицеры КГБ и ГРУ организовали сдачу стран Восточного Блока. Весь этот позор обильно транслировали по французскому телевидению. Почему он ни к кому не обратился за советом? Россия прыгнула в воды, которых не знала и хряпнулать о камни — Яковлев знал Запад мало и плохо. Он знал его из окон посольского лимузина. Ещё тогда я понял, что Россия идёт к гибели. Что в ней просто нет кадров, понимающих современный мир. Потому трагически и ошиблись, ориентируясь в нём. Демократы боготворили Запад, ортодоксы-коммунисты ненавидели его в старой терминологии, как «оплот капитализма». А нужно было всего лишь понимать Запад. А таковых, среди политического класса, пришедшего к власти, равно как и среди политической оппозиции, не оказалось, ни единого человека. И упрямая страна самодуров не пожелала обратиться к тем своим соотечественникам, которые имели огромный опыт общения с Западом, — к эмигрантам. |
