– Нет! Уильям – дитя законного брака и рожден в положенное время после венчания.

– Его отец должен быть вне себя от счастья.

– Его отец умер.

Син внимательно оглядел Верити. Она не носила траура и спешила к некоему майору Фрейзеру. Брови его невольно поползли вверх.

– Не понимаю, к чему ходить вокруг да около, – проговорила Верити, – если можно сказать все как есть. Мой муж умер, опекуном ребенка назначен его брат. Когда он явился принять на себя эту обязанность, я поняла, что он задумал дурное, и бежала к человеку, которому доверяю.

Сто вопросов разом возникли в голове у Сина, и он задал самый важный из них:

– То есть к майору Фрейзеру?

– Это мой нареченный.

– Как это возможно – через два месяца после смерти мужа?

– Натаниель был моим нареченным еще до брака, – объяснила Верити, краснея, – но увы, не в глазах моего отца. Мне пришлось выйти за другого, однако клятва остается клятвой.

– Видите, как все просто, – вступила в разговор Чарлз. – Верити нужно доставить в Мейденхед – и дело будет сделано.

– А как же опекунство? – с сомнением осведомился Син.

– Как только Верити будет снова обвенчана, Натаниель получит права опекунства.

– Мне кажется, все не так уж просто. Суд может решить, что мужчина, вступивший в брак с женщиной, чей траур еще не истек, непригоден на роль опекуна. Ну а бегство еще больше уронит вас в глазах закона.

– Что вы такое говорите! – Верити побледнела.

– Закон строг, миледи. Не лучше ли вернуться домой, послать за вашим нареченным и решить этот вопрос… благопристойно?

Сестры переглянулись. Было заметно, что обе они нервничают, чем дальше, тем больше.

– Верити не позволят выйти замуж за Натаниеля Фрейзера, – выдавила Чарлз. – Генри В… дядя задумал убить ребенка!

Судя по выражению лица Верити, это была чистая правда.

– Но почему?

– Чтобы состояние брата перешло к нему.

За столом наступила долгая тишина. Осмысливая услышанное, Син вынужден был признать, что жадность – сильнейшая движущая сила преступления. История знала множество случаев, когда непрямой наследник устранял прямого, чтобы завладеть титулом и богатством. С другой стороны, случалось, что молодая вдова повсюду видела угрозу, даже там, где ее не было и в помине.

– От чего умер ваш муж, Верити?

– У него случился удар, – ответила та, потупившись.

– Как его имя?

– Не говори! – вмешалась Чарлз. – Милорд, кто дал вам право ее допрашивать? Мы и без того сказали вам больше, чем следовало! Если этого мало, обойдемся без вашей помощи!

– Мне этого довольно, – кротко сказал Син. – Можете рассчитывать на меня.

Решиться было нетрудно: задача не казалась сложной или трудоемкой. До Мейденхеда была сотня миль, то есть три дня пути.

– Как я уже сказал, доставлю вас на место в целости и сохранности. Хотелось бы только знать, что делать в случае погони. Ведь беглянку наверняка разыскивают.

– Без сомнения.

– Отчего же не заглянули сюда?

– Сюда заглянули в первую очередь, еще три дня назад! – возмутилась Чарлз. – Мы с няней поклялись, что не знаем, где Верити, и это была чистая правда. Сестра шла сюда пешком, с ребенком на руках! Она появилась довольно скоро после… визита.

Син посмотрел на молодую мать с уважением. Тихая и кроткая, Верити не производила впечатления человека, способного на долгий пеший переход в ноябре, да еще и с грудным ребенком на руках. Выходит, его выводы относительно происходящего были скоропалительны: человек решится на такое, только если опасность и впрямь велика.