Теомер медленно протянул руку и провел ладонью по моим волосам, пропуская их между пальцами. Взял одну прядь, потер ее, словно отказываясь верить собственным глазам, аккуратно поднес к лицу, глубоко вдохнул. А потом резко отпустил и отошел к столу, оставив меня наедине с бесконечными вопросами.

«Потрясающее сходство», — сказал он. С кем? С Кателлиной, женщиной сиятельного саэра Саварда Крэаза? Значит, Теомер меня видел? Где? Когда? Или наследник всего-навсего хотел подчеркнуть, что нара Варр внешне отличается от других простолюдинок и чем-то напоминает высокородную? А вдруг он узнал пропавшую наиду императорского советника и попросту играет со мной, как кот с мышью?

Так, спокойно! Паника сейчас совершенно ни к чему. На мне нет кольца, а без привязки к родовому артефакту ни одна сирра не выживет — выяснено на собственном опыте. Зато есть вдовий браслет, а его нара сама, без помощи мага, ни за что не наденет. Так что вряд ли Теомеру придет в голову сравнивать Катэль и Рину, даже если он и заметит между ними некоторое сходство.

Помнится, император говорил, что главам родов сообщили о моем исчезновении только после клятвы о неразглашении. Может, наследники тоже входят в круг посвященных, но с ними вряд ли станут делиться секретной информацией по отдаленной связи. Только при личной встрече. А старший сын Борга уже не первый день инспектирует провинцию, так что Рэдрис, скорее всего, не успел ему ни чего рассказать.

— Что же ты собираешься делать дальше, вдова из Иртея? — вторгся в мои размышления негромкий, чуть хрипловатый голос.

— Простите, господин?

Недоуменно уставилась на Теомера. Он не соизволил ни поменять позу, ни вообще пошевелиться, так и стоял лицом к столу — статный, надменно-величественный.

— Ты хочешь продать дело мужа и переехать в Гриаду. А что потом, Рина? Поселишься с родителями, во всем подчиняясь их воле? Или купишь новый дом, чтобы в одиночестве коротать долгие, однообразно-тоскливые дни и ночи? Обзавестись семьей в ближайшее время тебе вряд ли удастся, хорошо если вообще повезет второй раз выйти замуж. Хоть когда-нибудь. Отец, конечно, постарается подыскать тебе супруга, но, насколько я знаю, нары — даже старики, калеки и вдовцы — предпочитают брать в жены девственниц. Благо невинных девочек брачного возраста у вас более чем достаточно.

Теомер выдержал паузу, видимо, давая до конца прочувствовать, насколько незавидно положение одинокой юной вдовицы. — Другое дело, если ты подпишешь договор, — продолжил он бесстрастно. — Высокородный в любой момент сможет подыскать бывшей любовнице мужа по нраву, особенно если это обговорено заранее.

— Но, господин… — Сказать, что я растерялась, значит ничего не сказать. Это он о чем сейчас? — Саэр тем более никогда не обратит внимания на женщину, которая… — Я замялась, не зная, как выразиться помягче. — Которая до него уже побывала в постели другого мужчины, к тому же простолюдина.

В отличие от меня Теомер не стал церемониться и подбирать слова.

— Все верно, мы не берем в наложницы чужих жен, вдов и сговоренных невест… как правило. Но бывают и исключения. — Тон мужчины поменялся, став неожиданно вкрадчивым. — Если женщина хороша и желанна, то можно простить. Забыть, что она до тебя уже кому-то принадлежала.

Простить… забыть… Какие добрые, однако, какие великодушные хозяева мира Эргор!

— Вы имеете в виду саэра Даниаса и Тиссу? — с трудом разлепила внезапно пересохшие губы.

— Да, — согласился мужчина, и я не сдержала облегченного вздоха. Он мгновенно развернулся, смерил меня насмешливым взглядом и закончил: — Но не только их.

— Не понимаю… — пискнула безнадежно.