|
— И это связано с радиацией, — неожиданно для себя выпалил Филипс. Кое-что стало проясняться. — Вы уверены? — Абсолютно. — Очень хорошо. Слушайте, Филипс, вы нужны для этого расследования, но есть опасения, что за вами могут следить. Нам нужно с вами поговорить. Нам нужен кто-то внутри Медицинского центра, понимаете? — Сэнсон не стал дожидаться ответа Филипса. — Если за вами следят, вам сюда идти нельзя. Сейчас ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они узнали, что ими занимается ФБР. Не вешайте. Сэнсон замолчал, но Филипсу были слышны звуки разговора. — Клойстерс. Филипс, вы знаете Клойстерс? — вновь заговорил Сэнсон. — Конечно, — Филипс был совершенно сбит с толку. — Встретимся там. Возьмите такси, выйдете из него у главного входа. Такси отпустите. Мы тогда будем знать, что все чисто. — Чисто? — Господи, значит, за вами не следят! Просто делайте, что вам говорят, Филипс! Филипс стоял, держа в руке молчащую трубку. Сэнсон не стал дожидаться вопросов или подтверждения. Он дал не предложения, а указания. Филипса очень удивила серьезность агента. Он подошел к бармену и спросил, можно ли вызвать такси. — В Гарлем ночью такси вызвать трудно, — ответил тот. При виде пятидолларовой бумажки он изменил мнение и воспользовался телефоном, стоящим за кассой. Там же Мартин заметил пистолет сорок пятого калибра. Чтобы водитель такси согласился приехать, пришлось пообещать ему двадцать долларов на чай и сказать, что место назначения — Вашингтон Хайтс. Затем он провел нервных пятнадцать минут, прежде чем увидел подъехавшее ко входу такси. Мартин уселся и такси рвануло по когда-то фешенебельной авеню. Как только отъехали, шофер велел Мартину запереть все двери. Проехали с десяток кварталов и город начал выглядеть менее угрожающе. Скоро они уже двигались по знакомым Мартину местам, и прежнее запустение сменилось светящимися витринами магазинов. Изредка даже встречались люди с раскрытыми зонтами. — О'кей, куда едем? — спросил шофер. Он явно испытывал такое облегчение, как будто вывез кого-то из-за линии фронта. — Клойстерс. — Клойстерс! Парень, сейчас полчетвертого утра. Во всем этом районе сейчас ни души. — Я плачу. — Мартину не хотелось спорить. — Постой, — возразил шофер, останавливаясь на красный свет. Он обернулся и посмотрел через перегородку из плексигласа. — Мне неприятности не надо. Не знаю, какого хрена тебе это взбрело в голову, только мне неприятности не надо. — Никаких неприятностей не будет. Мне нужно просто выйти у главного входа. А вы сразу уедете. Светофор переключился и водитель дал газ. Ответ Мартина его, очевидно, удовлетворил, он перестал ворчать, и Мартин обрадовался возможности подумать. Властная манера Сэнсона оказалась очень к месту. Мартин чувствовал, что в этих обстоятельствах сам он никакого решения принять не мог. Слишком все было невероятно! С того момента, когда Филипс вышел из госпиталя, он погрузился в мир, не связанный ограничениями реальности. Он даже подумал, не было ли все это плодом его воображения, но на куртке была видна кровь Вернера. В некотором смысле, это его даже как-то успокоило, по крайней мере, ясно было, что он не сошел с ума. Глядя сквозь стекло на пляшущие огни уличного освещения, он пробовал сосредоточиться на невероятном факте вмешательства ФБР. Филипс достаточно долго проработал в госпитале и знал, что организации обычно пекутся о своих собственных интересах, а не о благе отдельных людей. Если его дело, в чем бы оно ни заключалось, имеет для ФБР такое большое значение, то как же можно поверить, что у этой организации на уме только его благополучие. Невозможно! Все эти мысли вызывали у него беспокойство по поводу назначенной встречи. |
