«Практичный человек Тодрилл», — подумал О'Мара. Он посмотрел на свою поврежденную руку, которая висела на перевязи, сделанной из галстука. Тодрилл смазал ему обожженные пальцы моторным маслом из запасной банки и перевязал руку двумя носовыми платками. О'Мара надеялся, что масло было чистым.

Боль в руке бешено пульсировала, поднимаясь от кисти к плечу. За исключением этого, О'Мара чувствовал себя неплохо. Прохладный вечерний воздух, который проникал через боковое стекло, и фляжка неплохого бренди, которую он держал в здоровой руке, были причиной его хорошего настроения в данный момент.

Тодрилл сбавил скорость на крутом повороте.

— Я бы догнал его, — сказал он, — если бы не знал некоторых обстоятельств и этого человека. Я знаю его. Это Наго. Он работает на «вервольф» с тех пор, как нацисты решили, что они больше не будут существовать как партия.

Я знаю все о нем. Он употребляет наркотики — и сильно. К тому же пьет. Он не в форме ни умственно, ни физически. Его упрямство, иногда поражает. — Он передвинул окурок в другой угол рта. О'Мара при этом сделал еще один глоток из фляжки.

Тодрилл продолжал:

— Сейчас только четверть восьмого. И это очень хорошо. У Наго нет машины. Если бы я не задержался, чтобы испортить у него карбюратор, я появился бы раньше. Но это было необходимо. А что может сделать Наго? Все, что он может, это поехать в Сант-Лисс и ждать там поезда. До восьми поездов нет, а мы там будем, раньше. Наго не сможет найти никакого транспорта отсюда до Сант-Лисса, кроме попутной машины. Но он не осмелится сделать это, потому что ему нужно держаться вдали от больших дорог. Резонно?

— Звучит резонно, — ответил О'Мара. — Но он может позвонить кому-нибудь и передать информацию, которую они выбили из меня, по телефону.

Тодрилл промолчал, пока они делали поворот, затем прибавил ход. Машина рванулась вперед.

— Нет… Наго не рискнет. Побоится, что переговоры здесь контролируются. А телефонов-автоматов между этим местом и Сант-Лиссом нет. Наго будет двигаться к Сант-Лиссу в стороне от дорог. Он будет вынужден делать это, особенно, если считает, что информация, которую они получили от вас, действительно ценная. Он не рискнет передавать это по телефону. И есть еще одна причина, почему он не позвонит.

— Какая? — спросил О'Мара.

— Человека, которого я застрелил, звали Мороск. Он известен Второму отделу. Наго, конечно, подумал, что я, зная Мороска, немедленно попробую взять и его, Наго. Он будет ждать западни в каждой телефонной будке. Единственное, что ему остается, пешком добираться в Сант-Лисс. Он почувствует себя в безопасности, только сев в поезд.

— Вы правы, — сказал О'Мара. — Сколько нам еще нужно времени, чтобы доехать туда?

— Если будем ехать так, как сейчас, минут двадцать, — он снял руку с руля, достал из кармана пиджака несколько сигарет и протянул их О'Маре. — Курите и зажгите одну мне. Зажигалка в бардачке. Курение помогает.

О'Мара зажег сигареты, отдал одну Тодриллу, откинулся назад и, затянувшись, расслабился. Он подумал, что вечером, когда все уладится, ему может стать хуже.

Действительно, с момента прибытия Танги он чувствовал подъем. Все, что произошло, было хорошо для О'Мары, потому что он перестал думать о себе, о выпивке, об общей депрессии последних месяцев. Он думал о более важных вещах. Сейчас он работал. Он был снова О'Марой.

Тодрилл остановил машину около маленького бистро в пригороде Сант-Лисса уже в сумерках. Он закурил еще одну сигарету, склонившись над рулем, а затем внезапно повернулся к О'Маре.