|
Она задержала руку в волчьей шерсти: - Он не хочет! - Но, царевна... Она быстро сняла свой поясок, завязала на толстой шее волка: - Так вас всех успокоит? - Да, но...- в его глазах было восхищение,- это рискованно... Если волк испугается чего-то сам, он тебе оторвет руку. - Я ему верю. - А я нет,- признался он. Она держала пояс за самый кончик, да и то пальцы касались жесткой черной шерсти. Волк посматривал то на нее, то на Рогдая желтыми раскосыми глазами. Пасть его была распахнута, язык трепетал, высунутый на локоть, словно волк все еще не мог прийти в себя после бега. Телохранители возвращались двумя группами. Царевна шла пешком между ними, ибо ни один конь не подпускал к себе близко черного волка, а сами воины тоже не рисковали приблизиться к страшному зверю. Он всякий раз предостерегающее приподнимал верхнюю губу, а в глазах вспыхивал лютый огонь. Так и вошли в городские ворота, прошествовали через город и подошли к воротам царского сада: впереди десяток бравых гридней, за ними на расстоянии двух десятков шагов - гордая царевна. Пальцы правой руки ее были на загривке огромного черного волка. Далеко позади ехали на дрожащих конях остальные стражи. - Вот мой дом,- сообщила она волку.- Не пугайся, здесь все друзья... Ну, не все, но кусать никого не надо... пока. Волк посмотрел ей в глаза. Ей показалось, что он прекрасно ее понимает. Во всяком случае странный зверь совсем не пугался множества людей, незнакомых запахов, вообще не страшился, что вместо знакомых темных стволов с обеих сторон высятся дома из гранитных глыб. У входа во дворец, загораживая дорогу, стоял массивный толстяк устрашающего вида. Поперек себя шире, с выпирающим животом, краснорожий, с толстыми мясистыми губами. Огромные толстые усы падали на грудь, глаза как у совы круглые, навыкате. Низкий лоб рассекал страшный шрам, настолько глубокий, что виднелась белая кость. Шрам рассек бровь надвое и сполз на скулу, где тоже проступила кость. Глаз, судя по всему, был цел, смотрел хитро и весело. Он сказал изумленно могучим хриплым голосом пропойцы: - Клянусь этим шрамом, что остался от меча несокрушимого Тараса... это же волк! Рогдай покачал головой: - Ховрах, в прошлый раз ты говорил, что это артанец саданул топором. - А мне,- добавил один из телохранителей,- что горный великан сбросил на него скалу. - Да ладно вам,- сказал начальник стражи,- чего пристали. Сами знаете, что бедолага хряпнулся мордой об острые камни, когда в прошлом году пьяного выбросили из корчмы. Уже повеселев, поднимались по ступенькам, а толстяк, как заметил Мрак боковым зрением, ничуть не обидевшись, укоризненно покачал головой. От него шел могучий запах вина, а слева на поясе висела, едва прикрытая длинной кольчугой, объемистая баклажка. Они поднимались по лестнице, когда впереди раздался звонкий детский крик. Простучали частые шаги, мелькнуло нечто розовое. Мрак не успел опомниться, как маленькие ручки обхватили его за шею. Счастливый детский голосок заверещал прямо в ухо: - Ой, какая большая собачка! Телохранители остолбенели, боясь шелохнуться, а Светлана пугливо вскрикнула: - Кузя, застынь!.. Не шевелись! К Мраку прижалась маленькая девчушка, лет семи-восьми, большеглазая и с громадным бантом в золотых волосах. Глаза ее были счастливые, она вцепилась в застывшего Мрака как клещ. |
