|
Проводи в комнату с двумя мечами. - С двумя мечами в комнату? - переспросил Ховрах. Светлана грустно покачала головой, Она тоже бы этого хотела, сказали ее глаза. Когда Ховрах удалился, она сказала негромко: - Мрак, ты уже однажды спас меня... Охраняй и сегодня, хорошо? Огромный волк с готовностью помахал хвостом. Глаза его были преданные. Посол Артании нахмурился, увидел как вместе со царевной вошел огромный волк. Желтые глаза зверя холодно и прицельно задержались на его горле, обнаженных руках. Он остановился, наблюдая за каждым его движением. - Царевна,- поклонился посол. Его глаза не оставляли волка.- Этот зверь... У меня важный разговор с тобой. Она сделала приглашающий жест, грациозно опустилась в кресло со спинкой. Волк сел с нею рядом, глаза его пристально изучали дергающийся кадык посла. - Говори, достойный Маздон. - Царевна, этот волк... Она очаровательно улыбнулась: - Он не понимает разногласий между Куявией и Артанией. - Да, но... - Пожалуй, он никому не расскажет,- продолжала Светлана задумчиво,- если даже услышит что-то непристойное. Но я надеюсь, что ты сам такое не скажешь... Он очень чуток на мое настроение. Она опустила руку и почесала Мраку за ухом. Посол сглотнул, его глаза с трудом оторвались от созерцания зверя. Глядя царевне в глаза, он сказал как можно более твердым голосом: - Царевна. Разговор пойдет о судьбах страны. Я не могу собраться с мыслями, когда этот зверь рассматривает мою глотку! Нежные пальцы, прижали Мрака, вызывая сладкую дрожь, к земле: - Ляг!.. Вот так. Теперь лежи спокойно. - Этого недостаточно,- сказал посол мрачно. - Тогда разговор на этом закончим,- сказала Светлана тем уверенным голосом, каким ей хотелось бы говорить чаще.- Сегодня на меня в этом комнате один уже почти... напал. - Царевна! - Он тоже, может быть, не собирался нападать... но, слово за слово, а когда у мужчин доводы кончаются, то, понятно... Будь этот волк со мною, тот остановился бы раньше. И наши отношения остались бы более теплыми. Угроза в ее словах прозвучала отчетливо. Посол несколько мгновений рассматривал ее лицо. Она умеет себя держать, эта царская дочь. Их с младенчества учат держать спину прямо, головы высоко. Если и позволяют себе выказывать истинные чувства, то разве что в запертой на два засова спальне, спрятавшись под одеялом, чтобы даже в ее комнате не подсмотрели через тайные дырочки. - Царевна,- сказал он,- я надеюсь, ты сумеешь сдержать этого зверя... Но на всякий случай предупреждаю: у меня на поясе нож. Лезвие острее бритвы, но главное - в двойной борозде яду хватит, чтобы отправить к Ящеру дюжину человек. Она смотрела пристально: - Зачем тебе этот яд? Он твердо выдержал взгляд ее ясных как горные озера глаз: - Царевна... этот яд я имею право потратить только на себя. - Зачем? - повторила она настороженно. - На пыльных дорогах... да и не только на дорогах, хватает людей, которые будут сдирать мою шкуру по лоскуткам, выдергивать ногти и ломать кости по суставу, чтобы первым дознаться о моем задании. Всякий посол знает, что лучше успеть умереть раньше. Ее взгляд смягчился: - Но как же... Кто сам себя лишает жизни, тот проклят всеми волхвами. Его даже хоронят в стороне от всех! Он лишается права войти в вирий. |
