Роми сделала глубокий вдох, решив не отвечать на его несправедливый выпад в связи с деньгами Марка. Если она начнет это отрицать, он ей все равно не поверит, так что не стоит и стараться. Все, что Роми имеет, она заработала своим трудом. Что касается вопроса о том, зачем она здесь, то на этот вопрос она могла бы ответить лишь частично.

— Потому что на светлом и чистом ландшафте моей жизни вы единственное темное пятно! — со страстью в голосе заявила она.

Ее слова не вызвали в нем совершенно никакой реакции. Он просто продолжал смотреть на нее этим смущающим ее бесстрастным взглядом.

— Неужели? Мне трудно этому поверить, — негромко сказал он, потом заметил выражение ее лица. — О, поймите меня правильно. Я вижу, почему вы питаете ко мне такое сильное отвращение и одновременно ощущаете необходимость изгнать меня из своей памяти. Но мне представляется, что в вашей жизни есть пятно гораздо более крупного размера, причем это пятно теперь уже невозможно стереть. По его обвинительному тону она прекрасно поняла, о чем речь, но все равно испытывала мазохистскую потребность услышать, как он выскажет это.

— О чем вы говорите?

— Я говорю о Марке! — Он буквально кипел. — О Марке, которому вы преспокойно наставили рога накануне вашей свадьбы! Наверное, само по себе это можно понять в человеке, имеющем либидо выше среднего — что, должно быть, ваш случай, если вы получаете удовлетворение так легко и таким эксцентричным способом. Но после того, как вы позволили мне делать с вами все, что я делал, вам не хватило порядочности исправить вами совершенное! Честно поступить с Марком…

— И как же я должна была бы честно поступить с Марком, Доминик? — спросила Роми. Голос ее выражал такой же диапазон чувств, как голос робота.

— Да очень просто, черт побери! Вы должны были сразу же отменить свадьбу! — резко ответил он. — Сказать Марку, что не сможете выполнить своего обещания! Но нет, где там! Для Роми Солзбери брак с таким богатым человеком, как Марк, был выходом из положения — а вам ведь очень нужен был выход, не так ли, дорогая? Настолько, что вы были готовы вступить в этот брак даже с подобным бременем на совести!

— Так вы считаете, что я использовала брак с Марком как выход из трудного положения?

— А вы как думаете? — последовал насмешливый ответ. — Все знали о беспокойной обстановке, в которой вы росли. Ограниченная, неразборчивая в связях мать…

Роми зажала уши ладонями, но это не помогло, и она все равно слышала его звучный голос, продолжавший порицать ее:

— Растущие долги, угроза выселения…

— Ч-черт побери, к-как вы все это узнали? — дрожащим голосом спросила Роми.

Его рот презрительно скривился.

— Факты установить легко, если правильно подойти к делу.

— Но зачем?.. Что вам это могло дать? Зачем нужно было копаться в моем прошлом?

— Зачем? — Он бросил на нее недоверчивый взгляд. — Затем, что вся ситуация не лезла ни в какие ворота, и я хотел в ней разобраться. Я хотел понять, почему вы, молодая и красивая девушка, стремились связать себя заведомо ненадежными узами брака, ведь фундамент ваших отношений с Марком был построен на зыбучем песке. Вот зачем, Роми!

— Понятно.

— Неужели? — саркастически спросил он. — Скажите, вы всегда такая рассудительная? Или случается, что глубокой ночью бремя вины гнетет вас чрезмерно? И вы меряете шагами комнату, обвиняя себя в смерти Марка…

— Вы закончили? — спросила она.