Он сунул обрывок бумажной ленты чуть ли не в нос Пауэллу, который схватил его. Буквы заплясали у него перед глазами обвинительным приговором.

Сегодня в двенадцать часов грабители ворвались в офис компании «Ньюс-Ньюс» в Лос-Анджелесе, проникли в складское хранилище фирмы и взорвали там тепловую бомбу, чтобы уничтожить весь запас мастер-копий. Спасти не удалось ничего. Внимание сотрудников привлек только взрыв термитной бомбы. Хранилище было разрушено. Никого не поймали на месте преступления, но полиция обещала арестовать виновных в течение двадцати четырех часов.

Пауэлл бросил ленту на стол. Холодное предчувствие опасности снова пробежало у него по телу, хотя на худом лице не появилось никаких эмоций.

— Странное совпадение, не так ли? — небрежно сказал он.

— Очень странное, — улыбнулся Оуэн. — Если в том хранилище была та самая мастер-копия, о которой вы тут говорите, то это очень печально. Разумеется, если у вас нет других копий. А я думаю, что у вас их нет.

Пауэлл пожал плечами.

— Ладно. Вчера вечером в Мохаве были не вы. Мое слово против вашего, а вы знаменитый доктор Макс Оуэн. Тем не менее, когда кто-то пытается убить меня, мне хочется узнать почему. Может, это тоже смешно?

— Не думаю, что ваша жизнь находится в какой-то серьезной опасности, мистер Пауэлл.

Пауэлл откинулся на спинку кресла и выдохнул облачко сигаретного дыма.

— У меня есть основания для подозрений, — тихо сказал он. — Новый двигатель Эберли для космических кораблей должен быть чем-то очень хорошим. Настолько хорошим, что может сделать все другие корабли устаревшими. Ракетным компаниям это не понравится.

Лицо Оуэна оставалось неподвижным, и Пауэлл не мог понять, о чем доктор думает.

— Возможно, я ошибаюсь, — продолжал Пауэлл. — Но, во всяком случае, я так думаю. Ракетные компании предпочли бы сыграть по-другому, если была бы возможность подкупить Эберли. Но за этим кроется что-то еще, что-то гораздо большее. Я чувствую это. Такое большое, что может привлечь интерес БМР.

— Бюро межпланетных расследований? — медленно спросил Оуэн. — Вы так думаете?

Пауэлл решил разыграть свой туз.

— Не думайте, что вы не оставили никаких следов, — сказал он. — Попытка расправиться с Эберли была не единственной. Мы, парни из новостей, обожаем всяческие расследования. БМР будет определенно заинтересовано в том, что я должен им рассказать.

Оуэн ничего не сказал. Он просто сидел и ждал.

— Разумеется, я бы не сказал, что так уж обязан что-нибудь им говорить. Тут все упирается в финансы.

Пауэлл блефовал. Практически, он ничего не знал, но электрофизик не может быть в этом уверен. Он поднял с кресла свое огромное тело.

— Мне не нравятся шантажисты, — холодно сказал он. — Вчера вечером в том самолете был не я. Однако, пожалуйста, подождите здесь. Я скоро вернусь. Слева от вас в хромированном шкафу вы найдете ликер.

Пауэлл глядел, как он выходит из двери, скользнувшей за ним на место. Дверь закрылась, и репортер остался один. Некоторое время он сидел неподвижно.

Затем достал из кармана громоздкие очки с толстыми тяжелыми линзами и водрузил их на глаза. Нажал незаметную кнопочку на крошечной переносной батарейке, и на линзах очков замерцали вспышки туманного света. Комната сделалась нечеткой.

Пауэлл бросился к двери, через которую только что вышел Оуэн. Дверь оставалась закрытой, но он и не пытался ее открыть. Пауэлл прижал линзы очков вплотную к стали и стал ждать.

Сначала он ничего не увидел. Затем включился флюороскоп, стена словно растаяла, и он увидел тусклые тени. Пауэлл отрегулировал рентгеновские лучи, показывавшие сквозь сплошной металл то, что лежало за ним.

Эти рентгеновские очки были новинкой, недавно разработанной в лабораториях «Кинохроники Саммит».