Хеймдалл осекся, слегка повернул голову влево и навострил уши.

— Она обращается к народу, — молвил Хеймдалл.

— Кто? Хела? — спросил Один. — Ты делаешь все, что можешь, Хеймдалл. Никто не смог бы сделать больше.

— Но этого недостаточно.

— Наше время придет, — сказал Один, отвернулся от океана и побрел прочь вдоль утеса по мягкой траве.

— Это должно было произойти, — сказал Хеймдалл, последовав за ним. — Тор обязан был отправиться в Йотунхейм. Такова была его судьба.

— Так и есть, — задумчиво ответил Один. — Жизнь преподала ему урок. Урок, без которого Тор был бы неспособен защитить Асгард, когда придет время.

— Но оно уже пришло, — заметил Хеймдалл.

— Не совсем, — возразил Всеотец.

Глава 3

Путешествие Тора в Йотунхейм закончилось полным провалом.

Стоя посреди обсерватории, Хеймдалл продолжал размышлять о внезапном вторжении ледяных великанов в Асгард. И хотя он был погружен в мысли, Страж не сводил глаз с сыновей Одина и их товарищей, когда те приблизились к Лафею, царю ледяных великанов. Хранитель врат Асгарда сосредоточился, и слова, произнесенные за многие тысячи миль, зазвучали так же отчетливо, как если бы их нашептывали ему на ухо.

— Вы проделали немалый путь, чтобы умереть, посланцы Асгарда, — произнес глубокий хриплый голос.

Лафей.

Хеймдалл слегка повернул голову, отыскивая его глазами. Владыка ледяных великанов сидел на троне. Тор стоял перед ним.

— Я — Тор, сын Одина. — Такой гордый, самоуверенный тон.

— Мы знаем, кто ты такой, — равнодушно сказал Лафей.

— Как твои люди пробрались в Асгард? — потребовал объяснений Тор.

Хеймдалл видел, как Лафей с секунду не шевелился, затем повернул голову, будто посмотрел на кого-то. Но на кого?

— В чертоге Одина много предателей, — произнес Лафей, одновременно отвечая и игнорируя вопрос.

Тор вскинул свой заколдованный молот, Мьельнир.

— Не оскверняй имя моего отца своей ложью! — прогремел он.

— Твой отец — убийца и вор! — бросил Лафей, вставая с трона, а затем саркастически поинтересовался: — А зачем пришел ты? Устанавливать мир? Ты жаждешь битвы, мечтаешь о ней. Мальчишка, пытающийся доказать, что он уже мужчина!

Хеймдалл наблюдал за происходящим. Вдруг появилась кучка ледяных великанов, медленно окружавших асгардцев, пока Лафей и Тор обменивались колкостями.

Это не могло кончиться хорошо.

— Мальчишке надоели твои насмешки, — прорычал Тор.

Хеймдалл услышал, как кристаллизуется лед, появляясь и мгновенно застывая. Присмотревшись внимательнее, он заметил, что руки великанов превратились в ледяные мечи. Они были готовы к неизбежной битве. Хеймдалл знал, что решение Тора отправиться в Йотунхейм было неразумным, даже безрассудным. И вот он здесь, за тысячи миль, видит и слышит все, что происходит, но не может вмешаться.

Хотя это не совсем так.

Он не в состоянии отправиться в Йотунхейм, чтобы помочь, но может сделать кое-что тут, в Асгарде.

— Что значит ушел?! Куда?! — прогремел Один так, что от его гнева содрогнулся пол обсерватории. Он сидел верхом на Слейпнире — огромном восьминогом коне, на котором всегда участвовал в битвах.

— В Йотунхейм, господин, — ответил Хеймдалл.

— Йотунхейм? Мы живем в мире с йотунами уже много лет, — сказал Один, рассердившись еще сильнее.