Еще один охотник с видом человека, понявшего намек, поднял ружье и выстрелил второму волку в живот, из которого через дыру величиной с кулак вывалились грязные внутренности.

Эти поступки ошарашили Лань Ляня и его людей, и они растерянно переглянулись. Запах пороха рассеялся. Стало слышно, как мелодично журчит вода в реке. Прилетела огромная, похожая на тучу, стая воробьев. Они расселись на кустах тамарикса, тут же став похожими издали на плоды фруктовых деревьев. Их весёлое чириканье разрядило гнетущую атмосферу на песчаном берегу.

И тут раздался легкий, как паутинка, голос Инчунь:

- Что вы делаете? Зачем стреляете в мертвых зверей?

- Черт побери, да вы что, хотите приписать себе заслугу в истреблении волков? – гневно прокричал Лань Лянь. – Не вы их убили! Их затоптал копытами мой осел!

Старший из охотников достал из кармана две новенькие банкноты и сунул одну под мою уздечку, а вторую – под уздечку Хуахуа.

- Вы хотите закрыть мне рот деньгами? – раздраженно спросил Лань Лянь. – Это вам не удастся!

- Заберите деньги обратно! – также твердо заявил каменщик Хан. – Хищников уничтожили наши ослы, и мы возьмем волков себе.

Охотник издевательски усмехнулся.

- Для вас обоих было бы лучше посмотреть на это дело сквозь пальцы. Потому что, даже если вы надорвёте свое горло, никто вам не поверит, что ослы могли затоптать до смерти хищников. Тем более, когда есть убедительные доказательства  обратного – простреленные череп одного волка и живот второго.

- На теле наших  ослов остались следы от волчьих укусов и кровавые раны!– закричал Лань Лянь.

- Я согласен, на их телах действительно видны следы укусов и кровавые раны, никто этого не может отрицать, но... – натянуто улыбаясь, сказал охотник. – Но это лишь подтверждает то, что произошло следующее: в тот самый момент, когда волки напали на ослов, сюда как никогда вовремя прибежали трое охотников из «Команды № 6». Пренебрегая опасностью, они бросились вперед и начали смертельный бой с волками. Я, Цяо Фейпен, смело подскочил к одному волку, прицелился и выстрелил, размозжив ему голову. Другой член группы, Лю Юн, навел ружье на второго волка и нажал курок, но, к сожалению, произошла осечка, потому что во время ночной засады в кустах тамарикса порох отсырел. Хищник, раскрыв огромную пасть и оскалив белые, как снег, зубы, с отвратительной улыбкой, от которой волосы на голове встали дыбом, прыгнул на Лю Юна. Тот от первого волчьего прыжка успел уклонился, но, убегая, споткнулся о камень и упал навзничь. Вытянувшийся в стремительном броске разъяренный волк, увлекая за собой хвост, похожий на струю темно-желтого дыма, снова бросился на Лю Юна.

Но в эту отчаянную минуту самый молодой член команды Лю Сяопо моментально – быстрее даже, чем об этом можно рассказать – прицелился и выстрелил в волчью голову. Но так как волк был подвижной целью, пуля попала ему в живот. Хищник свалился на землю и стал кататься, волоча за собой вывалившиеся из брюха кишки. Хотя речь и идет о жестоком диком звере, но такое ужасное зрелище было для нас невыносимым. А тем временем Лю Юн перезарядил ружье и добил выстрелом первого волка, который корчился в агонии. Расстояние между охотником и зверем было достаточно большое, поэтому картечь пробила волка во многих местах. Волк несколько раз дернул лапами и испустил дух. По моему указанию Лю Юн, отступив несколько шагов назад, выстрелил в волка с пробитым животом, и десятки картечин оставили на его коже многочисленные обожженные дыры.

– Что вы на это скажете? – надменно улыбаясь, спросил Цяо Фейпен. – Как вы думаете, кому поверят люди? Нашим или вашим словам? – Он перезарядил ружье и добавил: – Хотя вас и больше, не вздумайте забрать себе волков.