— Нет, сударь, — ответил Николя, направляясь к воротам, — всего лишь пропавшие кролики.

Кучер щелкнул кнутом, карета тронулась, но Николя успел разглядеть изумленное лицо Сартина. В дежурной части Бурдо и Семакгюс о чем-то увлеченно беседовали.

— Как я рад, что вижу вас обоих! — воскликнул Николя. — Мне надо многое вам рассказать.

Судя по лицам друзей, им также было чем поделиться.

Не говоря ни слова, Бурдо протянул ему свернутый пополам лист бумаги. Николя развернул его и увидел нарисованный углем большой вопросительный знак.

— Что это значит?

— Это значит, что после долгих поисков я узнал, что трактир Гранд-Ивер расположен на улице Фобур-дю-Тампль, возле Ла Куртий. Я немного побродил вокруг; неожиданно в глаза мне бросилась побеленная стена с остатками вывески заведения, находившегося там лет пятнадцать назад. Но это еще не все. Разозлившись, я стоял и смотрел на развалины, как вдруг ко мне подбегает посыльный и протягивает мне эту бумагу. Я еще головы поднять не успел, как мошенник уже исчез, и я не успел спросить, кто поручил ему передать этот листок.

— Мне кажется, — промолвил Николя, — нас хотят направить на ложный путь. Наш противник захотел привлечь мое внимание к тем местам, чтобы помешать вести расследование здесь.

— Этот рисунок вам о чем-то напоминает?

— Мне кажется, я уже видел лист с таким необычным краем… Надо подумать.

Он рассказал им о своем походе на улицу Пуарье и о злоключениях Рабуина и Сортирноса.

— Черт, денек сегодня явно выдался неудачный! — воскликнул Бурдо. — Как теперь мы его поймаем? Ниточка оборвалась, птичка улетела!

— Быть может, мы еще найдем его. Не только мы преследуем его, но и он ищет нас. Так что вряд ли он оставит нас в покое. Мне почему-то кажется, что он стремится досадить именно мне.

— Господа, — сделав многозначительную паузу, торжественно объявил Семакгюс, — у меня для вас важные новости. И весьма удивительные. Николя, извольте показать мне свои сапоги.

Опершись обеими руками на стол, удивленный комиссар поднял правую ногу. Нацепив на нос очки, Семакгюс присел на корточки и, тотчас побагровев, тяжело задышал: живот изрядно препятствовал ему. Аккуратно собрав мелкий мусор, прицепившийся к подошве комиссара, он встал и, восстановив дыхание, принялся внимательно разглядывать свою добычу.

— Так я и думал. Вы вернулись из того же места. Как и в прошлый раз. Ничего удивительного. Одни и те же причины имеют одни и те же следствия. Мои предположения подтверждаются.

— Скажете ли вы, наконец, Гийом, что побуждает вас изъясняться столь загадочно?

— Прежде я расскажу вам одну историю, которая, как вы убедитесь, подведет нас к убийству мэтра Мурю и приведет на улицу Пуарье. Четверть века назад, во время захода в Пондишери, я узнал, что крупного коммерсанта с острова Маврикий нашли мертвым в одной из комнат губернаторского дворца. Все терялись в догадках о причинах его кончины. Потом заподозрили отравление, столь часто случавшееся в тех краях. Капитан торгового судна отвез тело в Порт-Луис, а тамошний губернатор попросил меня забальзамировать его. Намереваясь исполнить работу добросовестно, я приступил к вскрытию и обнаружил те же явления, что и при вскрытии тела мэтра Мурю. А через некоторое время один из слуг губернатора скончался при невыясненных обстоятельствах.

— А вы так ничего и не обнаружили? — спросил Бурдо.

— Разумеется, обнаружил! Нашелся свидетель, утверждавший, что слугу укусила гамадриада.