— А откуда ты знаешь, что в кейсе был иридий? Я этого не говорил. — Уховский палец нацелился на банкира.

— И я не говорил, — быстро нашелся Прибытков. — Я сказал: «Какой-то кейс, какой-то иридий».

— Не какой-то, а украденный в Усть-Карске. Я так думаю, что Никишкин припрятал от милиции самое ценное, в том числе иридий. А как вышел на свободу, кинулся к тебе: «Мне в Усть-Карске нельзя показываться, менты только и ждут, когда я приду за своим кладом. А ты несудимый, за границу часто ездишь. Помоги вывезти иридий». Отказаться ты не мог — вы же вместе воровали. Скорее всего, Никишкин еще и припугнул тебя, мол, если не поможешь, я расскажу в милиции, что ты такой же вор, как я. Он одного не учел: что ты уже не прежний вор, ты сейчас чистенький и не захочешь ввязываться в новое преступление.

— Продолжайте, — криво улыбнулся Прибытков и положил ногу на ногу. — Даже интересно, сколько грязи можно вылить на честного человека.

— И ты решил: пускай Никишкин получит свой иридий, но в посылке будет лежать мина. Слабенькая, — Ухов улыбнулся Маше: «Помню, кто мне это подсказал». — Подлая выходка: немножечко покалечить старого дружка, не до смерти, а чтобы он попал в больницу и милиция начала расследование. На случай, если милиционеры не сообразят, что винтики необычные, ты еще велел насыпать порошок иридия в кофейные пакетики. Уж металл от кофе любой отличит. Отдадут иридий на экспертизу и снова засадят Никишкина. А ты снова будешь нанимать ему адвокатов и сокрушаться: «Ай-яй-яй, кто же тебя так подставил, наверное, какой-нибудь враг тюремный».

Прибытков чуть заметно кивнул, и это не укрылось от полковника.

— Ну так же было, так! Признайтесь, легче станет, — на «вы» сказал он.

— Мне и так не тяжело, — ухмыльнулся банкир. — Я с интересом выслушал вашу фантастическую историю, а теперь позвольте откланяться. — И он снова попытался встать.

— Сидеть! — как собаке, рявкнул Ухов. — Это еще не вся история.

Прибытков, морщась, опустился в кресло:

— Ну-ну. Что там дальше?

— А дальше твой сообщник привез иридий из Усть-Карска и сделал мину. Оставалось найти посыльного, который бы передал ее Никишкину. Ты понимал, что, когда мина взорвется, за посыльным начнут охотиться и милиционеры, и дружки покалеченного Никишкина. Поэтому отвезти мину должен был посторонний человек. Пускай его схватят — он тебя не выдаст, потому что не знает ничего. Вообще тут сгодился бы любой шпанюк, но ты решил подставить Темирханова, чтобы одним выстрелом убить двух зайцев. Тебе же хотелось заполучить его квартиру?

— Хотелось. Все уши нам прожужжал: «Продайте, продайте», — гадливо глядя на Прибыткова, подтвердила Марина Петровна. — Боже мой! Это чудовище когда-то сидело за нашим столом и отвешивало мне комплименты.

— Интересно, как бы я получил квартиру? — покраснев, буркнул Прибытков.

— Следователь уже сказала Темирханову, что он вез ворованный иридий. Это преступление. За это могут все имущество отобрать в доход государству. Темирханов не виноват, но знает, что иногда и невиновные по ошибке идут под суд. Он уже шепнул своему адвокату, чтобы Марина Петровна продавала квартиру.

Прибытков не мог скрыть улыбки:

— Не знал… Что ж вы не сказали, Марина Петровна? Я бы хоть сегодня у вас купил. Тысяч, скажем, за пятьсот, учитывая срочность.

— Мразь! — вспыхнула «Мисс Черноморочка». Прибытков улыбнулся еще шире.

— Двести, — сказал он.