— Вообще-то это мое! — возмутился Шварц. — Мне же надо для отчетности!

— Изымаем как вещественное доказательство, будем проводить экспертизу, — пояснил начальник.

— Какую еще экспертизу, товарищ милиционер! Все понятно, это подделка, нам голову заморочили.

— Порядок такой, а мы с порядком не спорим и вам не советуем, — обрубил Шварца начальник, приподнимая бровь. — Интересно только, почему вы сразу не поняли, что это подделка, когда в банк пришли кино снимать?

Шварц захлопал глазами, но ответить не успел, вклинился Марк Леонидович.

— Вообще-то товарищ Шварц даже начальству звонил, — уточнил банкир, но тут же замялся.

Я припомнил, что, когда последовал второй звонок, то о сообщении банкира никто в руководстве не был в курсе. Задумался еще крепче, покосился на обрезанный кабель.

— Сколько всего украли? Сумма? — уточнил начальник.

— Точную сумму не скажем, можете у товарища Шварца подтвердить.

— Почему же не скажете? — прищурился Климент Иванович.

— Деньги у нас давно арестованы, все финансовые операции заморожены до особого распоряжения ревкома, — пожал плечами Марк Леонидович.

Мент почесал макушку, переваривая услышанное.

— И при этом у вас имеется доступ в сейф, при аресте-то?

На это ему никто не ответил, поэтому он уточнил:

— А у кого был ключ? Кто открыл грабителям сейф?

Марк Леонидович обернулся на Шварца. Я видел, как напрягся банкир, на одно только мгновение, но напрягся.

— Ключ был у меня… — Шварц всплеснул руками. — Попробовали бы вы не открыть, когда вам револьвером в лицо тычут, и вообще — они мне сломали нос! Вам в погоню за злостными бандитами надо, а не вопросы тут разводить!

— А разве ключ от сейфа не должен храниться в отдельном месте? — пропустил выпад начальник. — Почему он оказался у вас, если деньги арестованы?

— Ну как же, мне перед их визитом позвонили и предупредили о съемках, что деньги понадобятся в качестве реквизита, агитационное кино… — Шварц посмурнел, прищурился. — Да на что вы вообще намекаете, уважаемый? Напомню, что вы прибыли через полчаса, как последовал вызов! И на вас такая же ответственность, как и на нас, если не больше. Я все это отражу в рапорте!

Я не вмешивался, пока, по крайней мере… хотя все для себя давно понял. Буду говорить, когда слово дадут, чтобы не устраивать балаган.

Но Шварц не успокаивался, и ему так и не терпелось переключить внимание с себя на кого-нибудь другого. Этим «кем-нибудь другим» банкир выбрал меня. И Остапа, что называется, понесло.

— Вот этот шкет, — начал заводиться он, вылупив на меня глаза. — Да вы вообще в курсе, товарищ начальник, что грабители заказали ему привезти самогон! Са-мо-гон! Чтобы отпраздновать ограбление… арестовывайте его! Подельник, шарлатан!

Я не пошевелился, но, надо отдать должное начальнику милиции, он отреагировал на выпад банкира весьма сдержанно, и не бросился меня арестовывать. Хотя я по глазам видел, что ему очень этого хотелось.

— Успокойтесь, уважаемый, мы во всем разберемся, и виновные понесут наказание, соизмеримое с совершенным преступлением, — сухо оборвал банкира милиционер и перевел взгляд на тело под занавеской. — Убитый, как понимаю, налетчик? Из нагана стреляли?

— Он самый, подлец, — подтвердил Марк Леонидович. — Один из грабителей.

— Кто его застрелил? — уточнил мент.

— Так вот же он, негодяй! — снова распетушился Шварц.