Первым в дверь проскользнул граф Пемброк и низко поклонился королю, который стоял у окна, выходившего на поле для рыцарских турниров.

Карл I был довольно молод, сухощав и хорош собой.

— Рад видеть вас, господин граф, — кивнул он лорду-стюарду.

Говорил его величество с трудом из-за дефекта дикции. По сигналу Герберта Олег переступил порог Голубого зала и отвесил низкий поклон, сняв шляпу и коснувшись полями блестящего паркета.

— Нижайше приветствую ваше величество, — сказал он.

— Ага! — улыбнулся король. — Стало быть, вы и есть тот самый Северус Снейп, о коем уведомил меня лорд Холланд?

— Да, ваше величество…

Карл мелко покивал, отошёл к большому креслу и с удобством уселся.

— Можете быть свободны, Уильям, — с оттенком нетерпения велел он.

Герберт, мазнув взглядом по Сухову, молча поклонился. Олег послал лорду-стюарду успокаивающую улыбку — мол, всё под контролем.

— Итак, господин Снейп, — выговорил король, — расскажите мне, что творится под Ла-Рошелью. Ах, не стойте вы с таким благоговением! Садитесь.

Сухов присел на скамью, обитую синим бархатом, и мельком оглядел покои.

Голубые стены, искусно расписанные сценками с ангелами в небесах, оправдывали название, данное залу.

Олег сосредоточился. Тщательно подбирая слова, обдумывая сведения, переданные ему кардиналом, он описал положение дел в Ла-Рошели, напирая на то, что особых тягот англичане не испытывают.

— Война идёт по правилам рыцарских турниров, — заключил Сухов, намечая улыбку. — Как-то раз Бэкингем послал маркизу Туара дыни, а тот в благодарность отправил герцогу воду, настоянную на цветках лимонного дерева, и «кипрскую пудру».

Король покивал и сказал, болезненно морщась:

— Если мы не поможем Бэкингему после столь прекрасного и славного начала его действий, это станет неизгладимым позором для меня и для всей Англии. Те, кто противится этому или затягивает дело, заслуживают того, чтобы их повесили в Тайберне!

— Да, сир, — смиренно согласился Олег.

— Ступайте, господин Снейп, — милостиво сказал его величество. — Я удовлетворён нашей беседой.

Отвесив прощальный поклон, Сухов удалился.

Оказавшись в галерее, он заметил лорда-стюарда и улыбнулся ему — дескать, король остался доволен, чего и вам желаю.

— О, Северус! — вдруг услышал он приятный женский голос.

Это была Люси Хей, она щеголяла в роскошном тёмно-зелёном бархатном платье с большим воротником и высокими манжетами из венецианского гипюра снежной белизны — не копить же кардинальские пистоли, как скряга-ростовщик! Деньги на то и созданы, чтобы их тратить.

— Миледи, — церемонно поклонился Олег.

— Ах, не будьте таким суровым, — надула губки графиня, — не то я решу, что вы из пуритан! Они тоже ходят во всём чёрном.

— Не имею ничего общего с этими ханжами, — улыбнулся Сухов.

Леди Карлайл засмеялась. В этот момент она показалась Олегу хорошенькой — румянец на щеках горит, глазки сверкают, постреливая вокруг.

— Позвольте представить вам достопочтенного Ричарда Уэстона. — Люси по-свойски взяла под ручку пожилого джентльмена, который ничего не имел против внимания, оказываемого ему молодой женщиной, и подвела к Сухову. — Сэр Ричард, сэр Северус.

— Его величество почтил меня званием канцлера казначейства, — с простодушной ухмылочкой проговорил Уэстон.