— Я знаю, — сказал Сашка. — У тебя есть конкретные предложения?

— Есть. Мы должны потолковать с Анастасией Михайловной и убедить ее бегом бежать к Рыжему, падать в ноги и каяться. На сегодня это, пожалуй, самый реальный путь.

Сашка долго молчал, смотрел на синеву залива.

— Ты не хочешь оставить ей ни одного шанса, — сказал он.

— Напротив, я хочу дать ей тот один-единственный шанс, который еще может ее спасти. Рыжий не захочет придавать этому делу огласку и отмажет мадам Тихорецкую.

— Или убьет.

— Ну что ж… Нас всех, в конце концов, в подворотне ждет маньяк. Но я думаю, что шанс все-таки есть… Звони ей. Или, хочешь, я сам позвоню, — сказал Андрей и протянул Сашке трубку.

Бестолково орали чайки, малолетки пили пиво. Зверев неуверенно взял в руки телефон.

В день убийства Миши Малевича Настя впервые за последние месяцы вздохнула с облегчением. Она победила! Возможно, она одержала самую большую победу в своей жизни, ставкой в которой являлась жизнь.

Строго говоря, она побеждала всегда. Начиная с детского сада, где ей давали самые главные роли в спектаклях к Новому году или к Восьмому марта. Потом в школе, где за ее внимание мальчишки дрались. А она успевала и учиться, и заниматься художественной гимнастикой, и крутить романы. Школу она закончила с золотой медалью… А кто бы знал, чего ей это стоило? Какова цена медали для девочки из семьи, где отец каждый день пьет и куражится над бессловесной матерью? Когда Насте было четырнадцать, она утопила пьяного папашку в ванной. Схватила за волосы и нажала голову вниз. Отец булькал, пытался слабо сопротивляться. Но она победила. Она всегда побеждала.

Конечно, осечки бывали и у нее. Аборт, сделанный неудачно, навсегда перекрыл мечту о детях. Первый муж, перспективный профсоюзный функционер, оказался тряпкой… Второго она выбирала тщательно. Оценивала не сегодняшнее его положение, а то, чего он сможет добиться завтра. Таким ей показался старший оперуполномоченный Павел Тихорецкий. Женатый и нищий. Но честолюбивый, удачливый и беспринципный. Настя отбила его у жены. Развод для офицера и коммуниста в те годы личное дело не украшал… Карьеру мог подпортить, но Настя решилась. И, на первый взгляд, не прогадала.

Павел Сергеевич быстро двигался вперед. Он даже не догадывался, что его карьеру в огромной степени делает Настя… Или догадывался, но делал вид, что не догадывается.

При этом Павел Сергеевич еще и деньги «зарабатывал». Опять же — Настя подтолкнула и научила. Слово «коррупция» тогда еще не употребляли, а вот коррупционеры уже были. И цеховики были, и деловые директора трестов, и завмаги, и прочие уважаемые люди. Павел Сергеич дорос до полковника, стал первым заместителем начальника ГУВД Ленинграда… И квартира была, и машина. Чего вроде бы еще хотеть? Вроде бы нечего… Да вот стал Паша выпивать. Виновата в этом была Настя. Хотя, разумеется, она никогда бы в этом не созналась. Но именно она переделала Пашу под заданную «модель». Тихорецкий был изрядный прохвост, однако видел тот край, через который нормальный мент не может перешагнуть. Для Насти этого края не существовало… Она переделывала мужа, ломала его и — сломала.