— Тогда не выпускай из рук револьвера, — ответил Мак, смелый мужчина, и вернулся в танцевальный зал.

Утром я снова поехал в холмы, чтобы хорошенько поразмыслить. Веттерлинг хотел и девушку, и ранчо, и без сомнения одинаково сильно. И другой человек тоже хотел заполучить это ранчо, а может быть и девушку. Но почему именно это ранчо?

Красивое — да. Богатые луга — да. Но, принимая во внимание препятствия и расходы, — почему? Месть? Ненависть? Вполне возможно. Человеку свойственно ненавидеть. Но в моем представлении мужчина, который меня нанял, не таков. Он хорошо знал, чего хотел и как этого добиться.

Мелкие владельцы ранчо и ковбои, с которыми я говорил, не могли дать мне ключ к разгадке. Я не спрашивал напрямик, известен ли им мой наниматель, но иногда мне казалось, что они могли с ним где-то встречаться.

Дорога через лес, которую я обнаружил ранее, теперь охранялась. Там, по ту сторону границы ранчо «НМ», сидели двое мужчин с винтовками на коленях. Я внимательно осмотрел дорогу в бинокль. Она была широкая и ровная. Вскочив в седло, я заметил отблеск солнечного луча на далеком склоне холма, находившемся на территории ранчо Мадуро.

Мой Рыжий вышел на дорогу, и я проехал по ней так далеко, что вернулся в Бэттл-Бейсин, когда уже стемнело. Оставил коня в маленькой конюшне на две стойла на окраине и, держа револьверы наготове, двинулся к городу. Я бесшумно прошел мимо домов и вышел на центральную улицу. Держась в тени, осмотрелся.

Нетвердой походкой переходил улицу пьяный ковбой. Я уже собрался выйти из тени на свет, как вдруг замер на месте, поняв, что пьяный ковбой, проходя мимо домов, говорил не сам с собой, а с кем-то, кто теперь шел с ним рядом!

Юркнув снова в тень, я осторожно прошел к загону. Там стояло около дюжины лошадей, оседланных, взнузданных и привязанных, и все с клеймом ранчо Веттерлинга. Я нащупал его пальцем.

До меня дошло, что люди Веттерлинга устроили мне в городе засаду. Они ждали меня. И где бы я ни появился, меня встретит перекрестный огонь. Я оценил четкость и продуманность их плана. Но они и представить не могли, что я сумею разрушить их красивый проект, поскольку забыли, что мне пришлось вынести на своем веку и что в течение многих лет выживал только благодаря своей осторожности. Я крался как индеец, тихо и спокойно.

При свете луны осмотрел салун, окна гостиничных номеров на втором этаже и крыши дома. А потом пробрался к задней двери салуна и вошел туда. И сразу столкнулся нос к носу с Маком и еще каким-то типом, не Клевенджером. Один человек — это опасно, а два — опасно как яд, но я вошел и сказал:

— Ну вот, Мак. Ты ищешь меня?

Он остолбенел. Я видел, как дрогнули его плечи, потом он развернулся ко мне. Но я стоял наполовину в тени, и это затрудняло его действия. Его партнер, по-видимому не очень умный, немедленно схватился за револьвер прямо у меня на глазах.

У меня на поясе висели два револьвера и в наплечной кобуре третий — «вэс-хардин». Пока эти двое доставали оружие, я расстегнул ее.

Странно, что в таких ситуациях секунды кажутся часами, а минуты — вечностью. Мак поднял револьвер быстрее, чем все другие. На заднем плане я видел бармена с открытым ртом и выпученными глазами. Другой мужчина, который только что вошел в дверь, оказавшись на линии огня, так и замер. В баре воцарилась мертвая тишина.

Быстро и легко я выхватил револьвер из наплечной кобуры. Протянул руку вперед, опустил локоть, и оружие подпрыгнуло в моей руке. Вспышка из револьвера Мака последовала на долю мгновения позже. Я увидел, как он подался плечами вперед, будто его ударили в живот. Потом дуло моего револьвера пошло влево, и я снова выстрелил.

Дружок Мака вскочил, приподнялся на цыпочки и грохнулся на пол. А сам Мак навалился на угол стола и сосредоточенно смотрел на меня. По его глазам я понял, что убил его.