Бедный Влад! Ему, наверное, сейчас еще хуже, чем мне. Впрочем, утешением ему будет тот факт, что из неприглядных обстоятельств он вышел с сохраненным чувством собственного достоинства. А я потеряла и достоинство, и близкого человека. Униженная и оскорбленная, осталась одна с целым возом проблем. Единственным человеком, сбереженным для меня судьбой, осталась племянница — Лешкина дочь Елена.

— Наташка, наконец-то! — заверещала притворщица Ленка, услышав мой голос в трубке. — Класс, что ты позвонила! Тут столько новостей!

Какие могут быть новости у шестнадцатилетней девчонки? Новая стрижка, новые джинсы, новые диски…

— Помнишь Вику, мою подружку? — интересуется Ленка и, не дождавшись ответа, мчится дальше: — Она хотела участвовать в шоу «Двор-5», целый месяц каталась на кастинги, в итоге ее отвинтили. Приходит, значит, наша Вика домой, абсолютно убитая горем, а в почтовом ящике что ты думаешь? Приглашение прийти забрать пенек!

— Какой еще пенек?

— Так компешник, «Пентиум»! Представляешь, какая-то невзрачная фирмушка устроила лотерею, знаешь, типа вырежьте три этикетки и пошлите по адресу. Народ над ней усыхал, а я громче всех хохотала! И вот за три какие-то гребаные этикетки… Слушай, а ты куда пропала?

— Никуда я не пропадала.

— Как это никуда? Вчера звонил твой этот, твой лавер…

— Кто?

— Да Влад!

— И что сказал?

— Интересовался, где можно тебя найти. Поздно уже было, двенадцатый час.

Я поняла: прежде чем уйти, Влад разыскивал меня по родственникам и знакомым. Возможно, он и Ирке звонил, но она провела прошлый вечер в обществе ресторанных бизнесменов и вернулась домой только во втором часу.

— Ну и где ты была?

— На банкете в свою честь.

— Нехило! А еще чего новенького?

— Новенького много чего. Давай завтра съездим на дачу, а?

Лена раздумывала. У нее, как обычно, имелись в запасе разные варианты проведения уик-энда, но она тоже ностальгировала по тем счастливым временам, когда мы все вместе собирались на даче.

— А бабушка там уже?

— Бабушка болеет.

— До сих пор?! Я ей звонила пару раз на мобильник, дозвониться не могла. Может, завернем к ней завтра?

— Посмотрим. — Я решила пока не посвящать Ленку в историю маминой болезни. — Представляешь, сколько на даче дел?

— Ясный перец. Ты когда за мной заедешь?

— В девять. Я тебе утром еще позвоню.

Ленка ждала меня у подъезда — с новой стрижкой и в новых джинсах, широких, расклешенных от бедра, ярко-голубых. Даже беглого взгляда достаточно, чтобы определить — племянница пошла в нашу породу. Мне эта порода доставляла массу неудобств — всю жизнь, можно сказать, на диете просидела. А Ленка и не думала комплексовать. Новый джинсовый костюм, прикид — как она выразилась вчера по телефону, подчеркивал ее статную, но упитанную фигуру. Размер сорок шесть — сорок восемь, определила я. А рост давно перевалил за отметку сто семьдесят. Ленка невозмутимо дожевала банан, чмокнула меня, оставив на щеке след бледной перламутровой помады, и предложила:

— Наташ, а давай маму пригласим?

— Ты хочешь, чтобы Лиза с нами на дачу поехала? — удивилась я.

— Неудобно бросать ее одну на все выходные.