– Но что добавляет эта строчка к ее данным? Ничего существенного.

– Нет, эта весьма существенная деталь, поскольку свидетельствует о том, что Кейт Денби старается свить уютное гнездышко для своей семьи.

Тони иронически заметил:

– Гнездышко, из которого ты собираешься ее выдернуть и спалить, чтобы она не смогла туда вернуться?

Насмешливая улыбка пробежала по лицу Ноя.

– Злостная клевета. Я весьма бережно отношусь к ней… ради себя. И вряд ли стану… «выдергивать» из гнезда, как ты выражаешься. Единственный способ, что я могу себе позволить, – его убеждение. Или, скажем так: настойчивое внушение.

– Посмотрим, – сухо отозвался Тони. – Мне то известно, насколько ты нетерпелив.

Улыбка Ноя угасла:

– Ты прав, черт тебя побери.

– А ты рассказал ей о том проекте, над которым предлагаешь работать?

– Как я могу рисковать? Вот когда я заполучу ее… – Он нахмурился. – А время бежит, как песок…

– И даже быстрее. – Тони помолчал. – За мной шли по пятам почти до самого Лондона.

Ной выругался:

– Ты уверен?

– Более чем. Но ты ведь заранее предупредил меня и ждал чего то в этом роде.

– Ждал. Но не так скоро. Мне бы хотелось, чтобы все работы уже были на стадии завершения. – В голосе его прозвучали тревожные нотки. – Проклятье, я еще не готов. Ты не выяснил, кто им платит?

Тони покачал головой:

– Послушай, я ведь юрист, а не гадалка.

– Вижу. Вчера мне звонил Реймонд Огден.

Тони слегка присвистнул:

– Вот это да! Владелец одной из самых громадных фармацевтических компаний…

Ной кивнул:

– И человек, не брезгующий самыми грязными методами в достижении своих целей.

– Откуда ты знаешь?

– Он пытался прибрать к рукам мою компанию шесть лет назад. – Ной криво усмехнулся. – Каких только выгод он не сулил акционерам, если они передадут нашу компанию под крыло другой, которая начнет выпуск нашей продукции.

– Но ни черта у него не вышло?

– Нет. Он передумал.

Тони не стал спрашивать, а к каким способам прибег Ной для того, чтобы Реймонд «передумал». Всем было известно, как он ревниво относился к независимости своей компании.

– Значит, теперь он не опасен?

– Наша компания слишком мала, чтобы пробуждать у него такой уж большой аппетит, но…

– Но? – уточнил Тони. – Сейчас все изменится?

– Да. И это означает, что тебе придется выйти из игры.

– Что?

– То, что ты слышал. Я не хочу впутывать тебя в эту историю.

– Не слишком ли ты его переоцениваешь? И к тому же, я еще не успел съездить в Вашингтон. Скорее всего Огден еще ни о чем толком не пронюхал. Просто пробует на зуб.

– Надеюсь.

Тони удивленно посмотрел на собеседника. Надежда – это слово не из лексикона Ноя Смита. Он предпочитал действовать смело и даже рискованно, но добиваться удачи. Как пират XX века. Неуверенность в его голосе и опасения – это что то новенькое и необычное. Но и полученный им RU 2 – тоже необычен. Ной вел свои дерзкие исследования под большим секретом. Всегда был предельно осторожен, внимателен и никогда не терял бдительности.

– Похоже, ты и в самом деле очень обеспокоен. – Тони помолчал, прежде чем решился задать вопрос, который не позволял себе задать в последние десять месяцев. – А что из себя все таки представляет этот RU 2?

Ной покачал головой:

– Тебе не стоит соваться в это.

– Я бы не стал расспрашивать только из любопытства. Мы с тобой дружим уже шестнадцать лет, а последние шесть лет я к тому же являюсь твоим адвокатом.