|
Правда, они теперь смешные. Капиталы, заводы, банки — ничего этого у них теперь нет. Бернское правительство и вовсе забавные люди: они толком ничего не контролируют, урку в Европе живут в полной анархии, каждая деревня установила свои законы, а на дорогах банды… да и территория-то вся заражена, и города разрушены. Не осталось ничего от Европы. Но тем не менее, они там создали правительство. И даже армию какую-то, и вроде налоги собирают. Я стараюсь через них централизованно организовать помощь урку, снабжение, очистку территорий от радиации. Что еще важно — мы просеиваем всех урку через медосмотры, чтобы найти новых амару, и постоянно находим. До войны, к сожалению, не так много амару удалось вытащить. Вот этим всем я занимаюсь. Смешно, что Европейское Правительство считает меня то ли президентом, то ли каким-то королем местным. Словом, я тут как бы главный амару в Европе с их точки зрения. Я ее не опровергаю, мы решили, что это будет полезно. Таким образом, в глазах урку я имею высочайший статус.
— Ой, простите, ваше величество, — Хайлли сделала книксен. Мужчины засмеялись. — Но у них там на самом деле, — вздохнул Ван, — очень плохо все в деревнях. Куда хуже, чем в нашей Марке в Лаккамири. Беспредел. Питания не хватает, работать никто не хочет, полиция местная хватает кого попало, избивает — но бандиты как раз гуляют на свободе и делают с остальными что хотят. Девушек насилуют поголовно, детей тоже… И много рабства. Причем рабство для них еще прогрессивно — рабы хотя бы какие-то работы выполняют, семью хозяина кормят… — Возможно, они на этой формации и остановятся, — предположил Клаус, — но так плохо все только сейчас, потому что после войны, все разрушено, живут многие еще в землянках, радиация, еды мало… Со временем и они получше будут жить, и мы сможем помогать. В общем, как в Лаккамири у них будет, я надеюсь. — Илас! — крикнул от двери хозяин праздника Коллана, — приглашаю всех в зал на церемонию.
Клаус встал неподалеку от двери, высматривая в толпе Алису. Где-то она задержалась. Келла стояла в группе детишек, которую привел в зал молодой учитель Тайя. Алису он так и не увидел, зато в дверь зала, оживленно беседуя, прошли Анквилла и его дочь Панка — летный комбинезон она сменила на невзрачный зеленый иси. Летчица подошла к Коллане, своему брату и заговорила с ним. Анквилла помахал Клаусу. Тот протолкался к деду сквозь толпу. — Отойдем, — негромко сказал Анквилла. Вздохнув, Клаус вышел за ним в коридор. Он давно привык к непредсказуемости в общении со своим родственником. — Что-то случилось? — поинтересовался Клаус. Анквилла чуть пожал плечами. — Это как сказать. Я просто хотел сообщить тебе новость. Я только что вернулся из Берна. — И что? Они согласны на открытие нашего центра? — Да, но об этом я тебе информацию уже скинул. Я о другом. В Берне я встретил Пьера Барта. Клаус слегка присвистнул. — Все это время он провел среди урку. — А что его дочь, Аханкара? — Погибла в Египте. Работала в Эхнатоне врачом. Была убита урку при эвакуации раненых. Клаус мрачно кивнул. — Барт, оказывается, пережидал бури на Канарских островах. Ты знаешь, они практически не затронуты. — Разумное решение. — А теперь он явился в Европу. Именно с целью вернуться в сообщество амару. Собственно, он уже полгода жил в Алезии. Принял имя на ару. Интегрировался. В Берне он был по служебным делам. — Ну что ж, — Клаус посмотрел в лицо Анквилле, — если вдуматься, он чистый амару. Чище меня по генам. |
