– Из тебя тоже мог бы выйти.

– Ты разве меня не поспрашиваешь?

– О чем?

– Обо всем.

– Не могу представить, каково там было.

– Можешь. Не хочешь просто. Ну и правильно. И то, что я это пережил, тоже правильно. По заслугам получил.

– Нет. Вышло несоразмерно содеянному.

– Я был у нее на могилке. Только без цветов. Не знал, надо приносить или нет.

Пас следовал за пасом. Несколькими рядами ниже, с краю, в бейсболке задом наперед, сидел Брендон Рок. Уок давно уже замечал его на каждом матче.

Винсент проследил взгляд Уока.

– Это Брендон там, что ли?

– Он самый.

– Я думал, он в команде будет. Он отлично играл.

– У него с коленом проблемы. Один раз сустав выскочил, да так с тех пор и пляшет. Брендон работает в «Тэллоу констракшн»; продажами занимается. Хромает. Ему бы с тростью ходить, но ты же знаешь, каков он.

– Раньше знал. Теперь – нет.

– Все еще ездит на отцовском «Мустанге».

– Помню, как Рок старший его купил. Пол улицы тогда собралось. Еще бы. Машина – зверь.

– Ты еще мечтал угнать его.

Винсент усмехнулся.

– Не угнать, а позаимствовать. Покататься и вернуть.

– Брендон обожает свой «Мустанг». Наверное, видит в нем былые времена. Да ты взгляни на него. Прическа, прикид – он будто в семьдесят восьмом жить остался. Нисколько не изменился. Да и мы – прежние, если по большому счету.

Винсент откупорил пивную банку, но медлил сделать глоток.

– А Марта Мэй – она тоже почти прежняя?

Уок ответил не сразу. Имя «Марта Мэй» из уст Винсента вогнало его в секундный ступор.

– Она адвокат, занимается в основном семейными делами. Живет в Биттеруотере.

– Мне всегда казалось, что вы предназначены друг другу. Знаю, знаю – юность зеленая и все такое; да только ты так на нее смотрел, Уок…

– Примерно так же, как ты смотрел на Стар.

Ресивер зазевался, мяч упал и запрыгал к воротам. Брендон Рок вскочил и со скоростью, удивительной для хромого, ринулся на поле. Сгреб мяч, но не ресиверу бросил, а квотербеку. Тот поймал его на лету.

– Мастерства не растерял – по крайней мере, в плане бросков, – констатировал Уок.

– По моему, для него это только в минус.

– К Стар пойдешь?

– Она ведь сказала тебе, что видеть меня не хочет.

Уок нахмурился, Винсент улыбнулся.

– Я ж по тебе как по книге читаю, Уок. И всегда так было. Ты вот выдал, что Стар нужно время; ну не бредятина ли, думаю. Тридцать лет – куда еще то? Потом рассудил: она права. Иногда за событием стоит слишком много. А у тебя то с Мартой как?

– Марта… мы больше не общаемся.

– А подробнее?

Уок откупорил вторую банку.

– Ночь после приговора мы провели вместе. Она забеременела.

Винсент пристально смотрел на футбольное поле.

– Отец у нее священник. Да ты знаешь. И про должность его, и про характер.

– Вот же дерьмо.

– Полнейшее.

– Марта мечтала о рукоположении. Хотела пойти по святым отцовским стопам.

Уок откашлялся.

– Короче, он ее заставил… сделать аборт. Для ее же блага. Мы, типа, сосунки, куда нам… Только, знаешь, некоторые вещи – они… через них не перешагнуть. Ладно бы сам преподобный Мэй; его взгляды я еще стерпел бы. Но Марта! Она смотрела на меня, а видела собственную ошибку.

– А ты что в ней видел?

– Я то? Я видел в ней всё.