Алина подвела тушью ресницы и осталась довольна. Да устала. Да измождена. Зато красива! Еще как. Она положительно себе нравилась. Всегда меня мучил вопрос, как женщины могут думать о красоте в минуты катастроф. Есть тысячи свидетелей, как первое что делала женщина, выбежавшая из рушащегося или горящего дома, так это отряхивалась и поправляла волосы... Алина тоже считала, что красота поможет ей в будущем. Хотя уже и не так уверенно считала. Она часто встречала теперь на улицах вместо залихватского присвиста себе во след, жадные волчьи ухмылки. Но подонки еще не почувствовали до конца безнаказанность и походы в магазин или просто к Реке проходили почти без приключений. Хотя один раз она просто сбежала от трех в невменяемом состоянии мужиков желавших, что бы она разделила с ними трапезу. Алина вышла осторожно из подъезда и огляделась. Никого. Прекрасно можно хоть в скверике посидеть и отдохнуть, наслаждаясь пением птиц что, очень флегматично относились к грядущему потопу.

   В скверике захламленном пустыми бутылками, смятыми пачками из под сигарет, использованными презервативами, сидеть не захотелось. Хотя да, птички пригрелись на внезапном солнышке и насвистывали себе, восхваляя наступившее лето. Но никакие пернатые не могли заставить сидеть Алину в загаженном донельзя дворовом парке.

   Она осторожно вышла на проспект. Очень далеко на пределе видимости проспект перегородил БТР с поднятым на антенне российским флагом. Не боясь быть замеченной Алина пересекла четыре полосы и перелезла через забор в большой городской парк. Хорошо что в джинсе, подумала она спрыгивая на другой стороне. Да в юбке или платье такой маневр не удался бы. В парке было тихо. Лишь в дальнем конце звучал магнитофон и слышались звуки веселья. Алина соскучилась по общению и направилась на шум.

   3.

   Рома устало вытер рукавом робы лоб. Это просто невозможно вот так уже третьи сутки орудовать лопатой с четырех часовыми перерывами на сон. Ладно он крепкий, а вон, Мишка, тот же уже сдыхает! Да весь взвод уже еле держится. А остальная рота как?

   Их пригнали из учебной части форта "Красная горка" и поставили задачу: замуровывать входы и выходы из корпусов с реакторными установками. Одно упоминание о радиации повергло молодежь в шок. Это они потом полысеют, да? Станут импотентами... Многие по умирают от лучевой болезни. Да? Вы этого хотите? Заместитель командира роты старший лейтенант Ханин внятно объяснил курсантам: Опасности нет, в реактор никто не идет. Там работают автоматы и спец персонал. Ваша задача замешивать с свинцовой пылью цемент и организовать его непрерывный поток. На вопрос: все ясно? Конечно, рота ответила: Так точно! Приступайте.

   И они приступили. Третьи сутки они разгребали поступающие с самосвалами мешки цемента и в ручных и автоматических бетономешалках перемешивали смеси. Дальше выкладывались на конвейер результаты и он уже уходил куда-то внутрь здания.

   На следующий день приехала кавалькада машин специального назначения. На время их работы курсантов отогнали за пол километра и уложили прямо в чистом поле на отдых. Прошло часов пять и снова: рота подъем. Кто поспал тому повезло...

   На третьи сутки иссяк поток грузовиков с цементом. Они больше не везли его считая что для окончания работ доставили достаточно. Теперь под стенами энергоблока работали только черные и темно синие робы курсантов. Сотрудники АЭС преимущественно покинули станцию. Оставшийся персонал теперь занимался только заливкой котла.

   Они почти успели закончить к тому моменту когда дежурный криком переполошил всех.

   - Вода! Вода идет!

   И тогда Рома увидел, что черные ручейки, перевалив через дорожную насыпь, стекают уже к подножию станции.