Если что-нибудь случится и экипаж погибнет, то даже один человек сможет отвести риггу в безопасное место. И даже сможет вести бой.

Но сегодня так грустно не будет.

— Сергей, что наверху? — спросил я у радиста.

— Замечены вражеские шагоходы, — доложил тот. — Ведут обстрел города.

Это плохо, мы думали, что они не появятся ещё неделю или две, пока не спадут холода. Жаль, значит южане подготовились и к такой стуже. Вряд ли они доработали все ригги, это же надо менять всю топливную систему, но всё равно это неприятный сюрприз для первых боёв.

— Запуск через десять секунд, — объявил я. — Сергей, переключи меня на главный канал.

Этот шифрованный канал только для меня, Яна и генералов, он не будет забит кучей сообщений и воплей. Пока на нём тишина, значит, ничего не поменялось, и мне пора выходить.

— Запуск! — крикнул я и нажал кнопку на пульте.

Перед моим лицо с лязгом опустился перископ с настолько широким углом обзора, что я в нём мог видеть всё даже по бокам. А ещё там было увеличение, о чём в обычных риггах можно было только мечтать.

Лампочки на пульте заморгали зелёным. Рокот двигателей и вибрацию я почти не слышал из-за наушников, но уже понятно, что ригга завелась. Я прижал микрофон сильнее к горлу и сказал на командой волне:

— Ужас Глубин готов! Начинаю стадию два.

Это значит, я должен занять позицию и вывести из строя запертые в городе танки. Чем меньше врага дойдёт до второй линии обороны, тем лучше, особенно если мы не потеряем ничего.

— Отставить, Ужас Глубин, — ответил мне маршал Климова. — У них вторая волна атаки. Готовимся к обороне! Пехотные части покидают город!

Карьер, где мы спрятали исполина, воронкой уходил вниз, но спуск достаточно пологий, мы без проблем спустили туда шагоход и надеялись, что также легко выберемся наружу.

— Засекли двадцать шагоходов! — кричал генерал Соколов, командующий первой линией обороны.

— Вряд ли они переоборудовали все свои шагоходы, — заметил какой-то другой генералы. — Скорее всего, это всё, что у них есть на зиму.

— Ищейка, оставайся на месте! — приказал Климов. — Держим оборону. Чем больше их тут останется, тем легче нам будет оборонять… Ищейка, ну-ка назад, кому говорят! Валентин, назад!

Ищейка не отвечала. Это плохо, надо разбираться. Пилот слишком увлёкся боем.

На моей ригге нет рычагов для управления, всё работает на педалях внизу. Я задал направление вперёд, надавив правой ногой на переключатель, и перебросил ногу на педаль переключения позиций, а левой ногой корректировал повороты, нажимая на другие педали. Подъём сложный, медленно, шаг за шагом, я поднимался вверх. Хоть что-то получилось без приключений.

С высоты прекрасно видно поле боя, тем более, что туман спадал. Новые танки не идут колонной, они наступают широкой цепью, а их поддерживают атакующие ригги. Часть из них идёт в горящий лес, где укрылась Ищейка. Солнце уже поднялось, но его плохо видно из-за густого дыма в центре города. Там мощные пожары, и до сих пор что-то взрывалось.

По городу лупили осадные миномёты ригг, я видел последствия попаданий по зданиям. Симпатичный Мардаград превращался в руины прямо на моих глазах. Надеюсь, все стрелки успели укрыться в туннелях и отступить.

— Ищейка! — крикнул маршал Климов. — Немедленно назад. Они его окружают!

— Докладывает Плакальщик, — голос Яна Варги в рации слышно так хорошо, будто он со мной в одной кабине. — Иду на точку Д-3.

— Принято, Плакальщик! Нужно вывести Ищейку из-под огня. Мы не можем потерять исполина!

— У этих ублюдков поголовно игниумовые копья! — раздался возмущённый крик генерала Соколова. — Если захватим хоть одного пилота, я жопой его туда насажу!

— Соколов, отступать, кому говорят!

Я и сам видел тонкие светящиеся пушки.