— Пил не больше, чем они. Просто эти сволочи начали давиться от жадности, я стал им не нужен. Лишний рот.

— Зачем тебе понадобилось их убивать?

— Знаете, гражданин майор, я себе приговор не собираюсь подписывать. Я их не убивал.

— Ладно, перейдем тогда к вещественным доказательствам, — Сергеев подошел к сейфу и достал из него продолговатый предмет, завернутый в брезент. Осторожно развернул на столе. — Это автомат АК-47, приклад для удобства спилен. Именно из него были убиты Капитоненко и Сеидов. Не узнаешь?

— Нет.

— На нем имеются отпечатки твоих пальцев. Вот заключение эксперта.

— Я же сказал, что автомат принадлежал Чумаку, — устало повторил Киряшов, — как-то раз он мне его показывал, и я брал его в руки.

— Валентин Дмитриевич, ты хоть поинтересуйся, как автомат оказался у нас.

— Меня это не касается.

— Зря. И отрицать все подряд тоже глупо. Его нашел Волков, перепрятал и рассказал об этом Трубниковой. Он боялся, что ты можешь убить его, и прятал автомат рядом со своей будкой. Теперь насчет пьянки, которая началась во вторник, то есть, перед убийством Капитоненко и Сеидова и закончилась в среду. Виктор, расскажи, пожалуйста, подробно.

Черных достал из стопки чистых листов один исписанный.

— Кое в каких деталях я могу ошибаться, — начал Черных, — но происходило примерно следующее. Никакой машины с проданными арбузами не было. Киряшов оплатил все из своего кармана. В понедельник он ездил на центральную усадьбу совхоза «Пионер» и купил восемь или девять бутылок водки. Но в этот день он пить не стал. Хватило сил перетерпеть, потому что затеял серьезное дело.

Киряшов хмыкнул и покачал головой:

— Давай, давай…

— Во вторник вечером, когда Чумак уехал в Краснозерск, он достал водку и устроил пир, который длился до поздней ночи. Не знаю, как Киряшов, но Трубникова и Волков накушались хорошо. С утра пораньше Киряшов принес еще водки, две бутылки, а к девяти часам эта пара снова отключилась. Затем Киряшов отправился на дальнее поле, где у него стояла якобы сломанная машина и поехал к месту засады. Когда дело было сделано, он вернулся на стан. Трубникова и Волков на его отсутствие внимания не обратили, тем более, он им, наверняка, оставил еще водки. Так?

Киряшов, морщась, тер перехваченные стальными браслетами кисти рук. Черных прикурил сигарету.

— Но существовала опасность, что в среду утром вернется Чумак и обнаружит отсутствие Киряшова. Ему нужна была гарантия, что Чумак рано не вернется. И тогда Киряшов опять играет на людских слабостях, а именно — на жадности Чумака. Он договорился с продавщицей сельмага, что еще за тремя бутылками водки приедет к двенадцати часам в среду его приятель, то есть, Чумак. Что он сказал Чумаку, я не знаю, видимо, сослался на свою сломанную машину и попросил его заехать в магазин. Прижимистый Чумак, предвкушая дармовую выпивку, конечно, согласился. Расчет, в общем, был почти верен. Центральная усадьба совхоза находится на полпути от Краснозерска к урочищу Семь Колодцев, и раньше часа или половины второго Чумак бы на стан не вернулся. Киряшов рисковал. Чумак мог заехать за водкой с утра, а Капитоненко с Сеидовым могли задержаться. Но так или иначе, все сложилось так, как он рассчитал. Даже больше того. Чумак приехал на стан в третьем часу. Позднее это дало возможность Киряшову, застрелив Чумака и подсунув ему автоматный магазин, изобразить его в роли убийцы Капитоненко и Сеидова.

— Что скажешь, Валентин Дмитриевич? — спросил Сергеев.