Тахир окинул взглядом стол и гостей – Кире почему-то показалось, что шейх не в восторге от ее ног, – потом снова посмотрел на Ли.

– Я рад, что могу хотя бы частично оплатить свой долг перед тобой. Доверясь нам, ты оказал честь мне и моему племени. Gracias. Мы постараемся оправдать твое доверие.

Кире вспомнился исторический персонаж, про которого она когда-то читала. Его звали Саладин.

– Партнер, вы оказали сеньору… шейху Тахиру какую-то услугу? – уже задав вопрос, девушка вспомнила, что Ли просил ее не проявлять чрезмерного любопытства.

– Совершенно верно, – ответил за Ли хозяин. Похоже, он ничуть не оскорбился – видимо, привык иметь дело с чужаками. – Два года назад попал в беду мой племянник, юноша горячий и упрямый. Все мы знаем, что авантизм, если с ним не покончить, в итоге разрушит наш образ жизни. Большинство выжидает, веря, что Аллах такого не допустит. А Хамид изучал биоинженерию, столкнулся с тем, что от него требовали и изучения ксуанистских доктрин, в конце концов не выдержал, стал вести недозволенные разговоры, причем в открытую. Его арестовали.

Роберт Ли, узнав об этом, добился, чтобы Хамида освободили и перевели в финансируемый «Файерболом» колледж в Эквадоре.

– Я не сделал ничего особенного, – пробормотал Ли. – Обвинение было не слишком серьезным: первый проступок. Вдобавок, Хамида охарактеризовали как «умственно отсталого», то есть он мог не понимать, о чем говорит. Я всего лишь связался с координатором, который вышел на нужного человека в правительстве. «Файербол» и Синод с давних пор враждуют между собой, но на открытый конфликт не идут; многие с обеих сторон принимают меры, чтобы избежать столкновения. Естественно, даже после того, как с Хамида сняли обвинение, он остался под надзором полиции и, возможно, со временем снова угодил бы в тюрьму. Однако парень он толковый, а компания всегда рада притоку свежей крови. По правде сказать, я получил поощрение за то, что провернул это дельце.

– Но тогда получается, что Сепо знает о ваших контактах с шейхом! – обеспокоенно проговорила Кира.

– Ничего подобного. Я действовал через своего начальника, Фернандо Пардо. Он связался с кем-то еще, кто «заинтересовался обстоятельствами дела» и в дальнейшем вел все переговоры. Записей, которые могли бы вывести на меня, не сохранилось. Действуя на территории Северной Америки, «Файербол» предпочитает не оставлять следов.

Чувствуется школа Гатри, подумала Кира.

– Надеюсь, теперь с вашим племянником все в порядке, – сказала она Тахиру.

– Да, – проговорил шейх, лицо которого на мгновение – или ей померещилось? – исказила гримаса боли. – До нас доходят весточки о нем… Он… вошел в элиту, стал одним из них… Впрочем, это было неизбежно. Главное – он свободен и никто не посмеет арестовать его и залезть ему в голову.

Лучше сменить тему, подумала Кира.

– Вы, должно быть, хорошо себя здесь зарекомендовали, если к вам обратились за помощью в таком деле, – заметила девушка, обращаясь к Ли.

– Не сказал бы. Просто как-то вечером мы с шейхом оказались в кофейне за одним столиком и разговорились. Потом встречались еще несколько раз, он пригласил меня на обед, я показал ему местный филиал компании. Не волнуйтесь, по мультивизору. Никто не знает о наших близких отношениях. Однако мы сошлись на почве взаимного любопытства и дружелюбия, только и всего. Я страшно удивился, когда Тахир заговорил со мной о своем племяннике.