Не увидьте меня! Уходите! Вы же видите — здесь только мертвые. Здесь кладбище. Не тревожьте нас. Мы все мертвые. Вовка, какой же ты тяжелый… какой же ты холодный, Вовка…

— Эт-то что?! — пискляво спросил Фомин, и второй силуэт качнулся и поплыл вперед, в глубь зала, шаркая ногами по полу и хрустя стеклом. — Эт-то что т-такое?! — писк превратился в задушенный хрип. — Эт-то к-как же… что т-такое…

Потом что-то произошло. Никто не произнес ни слова, не сделал ни единого движения, которое Вита могла бы уловить, но она почувствовала — что-то произошло. Воздух в зале словно наэлектризовался и заискрился, потрескивая, став тяжелым и плотным, и Вите показалось, что она даже чувствует некий особый, новый, жутковатый запах — наверное, такими духами душится Смерть, собираясь в гости. Пальцы у нее мелко задрожали, и с огромным трудом она заставила их снова улечься неподвижно.

— Не подходи ко мне!!! — вдруг громко и страшно закричал кто-то, почти полностью перекрыв грохочущее радио. — Это не я!!! Я здесь не при чем… я просто пришел… помочь… — кричащий начал отползать назад, а третий силуэт, самый высокий и плотный, медленно, слегка пригнувшись, надвигался на него. — Когда он узнает, он убьет тебя, ясно?!! Не смей меня трогать! Уберите его! Уберите его! — крик оборвался хрипом, словно кричавшему резко сдавили горло, потом в хрипе снова прорисовались слова: — Сердце… плохо… таблетки…

Фомин, не обращая на них внимания, бесцельно бродил по залу, что-то бормоча и спотыкаясь, и, очевидно, мало что соображая. Вита услышала звук падения, словно кого-то с силой швырнули об стену. Услышал это и Фомин и наконец-то остановился. Третий человек быстро вошел в зал и уверенными шагами направился прямо к тому месту, где лежала Вита, и она едва удержалась, чтобы не зажмуриться. Она лежала и смотрела, как к ней приближаются ноги в серых простроченных слаксах.

— Выключи чертово радио! — резко бросил идущий, и Фомин издал странный квакающий звук.

— Он… он то-ож-ж…

— Не знаю, может и сдох! Выключи радио, мудак!

— Мне херово… — слова оборвались булькающими звуками рвоты.

Ноги остановились прямо возле ее головы, потом согнулись — человек опустился на корточки, и перед ее лицом с его колена свесилась рука.

Только не моргнуть… не моргнуть… надо было закрыть глаза… дура… слезы… посмотрел и хватит… уходи… рука…

Рука. Коротко остриженные ногти. Несколько мелких шрамов на костяшках. Крепкие сильные пальцы. На указательном — массивный золотой перстень — занятный перстень в виде маленькой ацтекской пирамидки с изумрудной крышей. Пирамидка… пирамидка…

Пирамидка!

— Видали?! Кусается!

…в следующий раз, если столкнешься с этим мужиком…псих и убийца…

«Бриллиант»… пьяный полуголый мужчина с большим золотым крестом на груди мотает головой, ругаясь… пьяный мужчина, вольготно раскинувшийся на диване в «пропускном пункте»… странные взгляды сестер-владелиц клуба…

Господи! Схимник!

Значит, все было известно с самого начала! Значит, они знали все, и Схимник отслеживал ее давным-давно. Ждал, что она выведет его на Чистову. Тихо, спокойно ждал. Но что же вдруг случилось, почему он пришел сейчас?! И почему, за что убили остальных? Мысли стремительно пронеслись у нее в мозгу, и Вита вяло изумилась тому, что в такой ситуации еще может задавать вопросы.