— И Старбак! — позвал Макдауэлл, когда его адъютант уже пробирался через запрудившую мост толпу. — Не допускайте, чтобы слишком много гражданских суетилось у вас за спиной. Ничего плохого в них нет, но мы же не хотим, чтобы дам ранило шальным выстрелом, правда?

— Конечно, сэр! — Джеймс Старбак отправился на охоту за знаменами.

Полковник Вашингтон Фалконер тоже искал знамена, свои собственные, и нашел их на лугу к северу от дороги. Поначалу он не мог признать остатки своего драгоценного Легиона в этих разрозненных группах измотанных людей с покрытыми порохом лицами, бредущих из-за деревьев, волоча за собой винтовки и едва способных узнать собственного полковника.

Лишь немногие солдаты, ведомые офицерами и сержантами, еще сохраняли строй, но большинство побросало дорогостоящую аммуницию и потеряло всякое представление о том, где находятся их роты, офицеры и друзья.

Некоторые отступали с южнокаролинцами, некоторые с луизианцами, как и солдаты из этих полков теперь тащились вместе с виргинцами. Это была побежденная армия, истощенная и оглушенная, и полковник смотрел на них, не веря своим глазам. Итан Ридли, который наконец-то нагнал Фалконера, не смел заговорить, опасаясь, что полковник сорвет свой гнев на нем.

— Вот что наделал Старбак, — в конце концов произнес Вашингтон Фалконер, а Ридли просто кивнул в молчаливом согласии. — Вы видели Адама? — обратился полковник к выжившим, но они лишь качали головами. Некоторые, бросив взгляд на элегантно восседающего на коне полковника в прекрасном мундире, отворачивались, чтобы плюнуть на луг из пересохшего рта.

— Сэр? — Ридли посмотрел направо и заметил синие мундиры янки, двигающиеся со стороны деревянного моста, по которому дорога пересекала речушку Булл-Ран. — Сэр! — повторил он настойчивей.

Но полковник не слушал, потому что наконец-то заметил, как из леса вышли знаменосцы, и помчался им навстречу. Каким бы кошмарным не оказался этот день, он был решительно настроен не потерять эти два флага. Даже если Конфедерация падет, потерпев полное поражение, он принесет эти флаги обратно в Семь Источников и повесит их у себя в холле, чтобы напоминали потомкам о том, как их семья сражалась за Виргинию. Ридли последовал за полковником молча, осознавая всю глубину поражения.

Поначалу полковник не увидел Адама, которому теперь помогали сержант Траслоу и старшина Проктор. Он заметил лишь майора Бёрда, волочившего знамя Фалконера по грязи.

— Что ты сделал с моим Легионом, черт возьми? — заорал Фалконер на своего шурина. — Что ты натворил, черт возьми?

Таддеус Бёрд остановился, уставившись на разъяренного полковника. Похоже, ему понадобилось несколько секунд, чтобы узнать Вашингтона Фалконера, но узнав его, он засмеялся.

— Будь ты проклят, Дятел, будь ты проклят! — Фалконер едва не ударил учителя по смеющемуся лицу своим хлыстом.

— Адам ранен, — Бёрд резко прекратил смеяться и заговорил горячо и энергично. — Но с ним всё будет в порядке. Он храбро дрался. Все дрались храбро, или почти все. Нужно будет научить их целиться низко, хотя есть еще тьма уроков, которые нам придется выучить. Но для первого сражения мы выглядели совсем неплохо.

— Неплохо! Ты уничтожил Легион! Будь ты проклят! Уничтожил его! — полковник пришпорил Саратогу в сторону помогавших Адаму сержанта Траслоу и Проктора. — Адам! — закричал полковник и с изумлением увидел, что его сын радостно улыбается.

— Осторожней в лесу, Фалконер! — рявкнул сержант Траслоу.