Темненький при этих словах подскочил:

– Так вы около усадьбы встретиться договаривались?!

– Да, около усадьбы, – девчонка снова пустила слезу. – Только я забыла, около какой именно. У-у-у-у-у… вот дура-то…

– Да не реви ж ты! Тут поблизости всего-то одна усадьба – благородного всадника Эльхара из рода… Тьфу ты… позабыл, какого он рода. Хочешь, я тебя к ней проведу? Тут не так и далеко-то.

Девушка встрепенулась, умоляюще сложив на груди руки:

– Ой, миленький, проведи! Век за тебя богов молить буду. Наши боги знаешь какие могучие?!

– И наши боги ничуть не хуже ваших! – подбоченился мальчуган.

– Да-да, не хуже. Я вовсе не…

– Ну, так вставай, пошли, некогда тут с тобою.

– Вот, спасибо тебе, вот спасибо, – поднявшись на ноги, Лита проворно вскинула на плечо посох с котомкой. – Проведи, проведи, миленький, а я тебя за это… поцелую!

При этих словах белоголовые презрительно скривились, а темненький возмущенно моргнул:

– Не надо меня целовать – вот еще! Да и вообще, я не миленький, меня Тевкот звать.

– А я – Лита. Так что, идем?

– Идем, идем. Только имей в виду – до самой усадьбы я тебя провожать не буду. Подведу, покажу дорожку – дальше уж ты сама.

– И на том благодарствую, миленький Тевкот, вот спасибо-то!

Углубившись в лес, мальчишка быстро зашагал по узкой тропинке, время от времени оборачиваясь – не отстала ли потеряшка? Лита щурилась – ишь ты, заботливый какой. Еще посмотреть, кто по лесам скорее бегает! А вообще-то – паренек этот – шустрый… чистенький. Может, его того… в жертву богам горных кряжей? Чтоб те были милостивыми, чтоб помогли во всех задуманных делах. А и правда! Шея у мальчишки тонкая, подобраться сейчас сзади, да крутануть головенку – всего и делов. И богам – радость, и…

Эй, стой, стой, дева! – увлекшись, бывшая жрица охолонула сама себя. Что ж она делает-то, о чем думает? какая жертва? А вдруг местным богам не понравиться, что в их лесах чужим жертву приносят? Конечно же не понравится, тут и думать нечего. Вот и начнут вредить, начнут обязательно, только скрути этому Тевкоту шею. Да и… что от него Лита узнала-то? Почти ничего.

– Эй, миленький! Притомилась я. Давай отдохнем малость.

– Девчонка! – повернувшись, скривился Тевкот. – Толком и ходить-то не умеешь. Ладно, передохнем. Тут, недалеко, озерко – попить можно и, если хочешь, выкупаться. Только я с тобой не останусь, дорогу покажу – и обратно. Меня у ручья друзья дожидаются – рыбы к ужину наловить.

– Наловишь, наловишь свою рыбу, – Лита улыбнулась: от того, что этого мальчишку никак нельзя было убивать, ей вдруг сделалось хорошо. Все ж – живой человек, хоть и бывшая жрица.

Тевкот подозрительно скосил глаза:

– Ты что смеешься-то? Надо мной?

– Нет, миленький, что ты!

– Сказал же – не называй меня миленьким!

– Ой, извини, не буду. Правда-правда, – девушка склонила голову на бок и, словно бы невзначай, спросила:

– А та усадьба… ты ее хозяина знаешь?

– Старого – знал, – спокойно отозвался парнишка. – Хороший человек был. И жена его, и дети. А новый, благородный Эльхар – жестокий, как коршун! Рабов своих плетьми сечет, да и крестьян не жалует – а тем, бедолагам, куда податься?

Лита задумчиво покивала:

– Так в вашей деревне он – не господин?

Тевкот приосанился:

– У нас свой господин есть! Тоже, конечно, не мед, но не такой, как Эльхар этот.