Я молча слушал черноволосого, не сводя глаз с осколка плитки.

— Для вас — это моральное удовлетворение наличием «группы поддержки», для меня же — это вполне себе реальная плата. Триада на том и стоит. Мы — не семья, мы — братство. Пока семьи, роды и кланы заботятся о многих вопросах, что не несут им никакой выгоды, такие, как честь, память и прочие непотребства, мы — защищаем только наши интересы. Не больше и не меньше. Если ты с триадой, то она вносит твои интересы в свой собственный список, если же ты против... то какое нам до них дело? — мужчина улыбнулся добродушной улыбкой, вынуждая меня нахмуриться.

Уж больно разнились его слова и поведение.

— К чему вы клоните? — спросил я.

— К тому же, что и с самого начала. Стоит ли ваш друг пересечения наших интересов? У триады нет к вам никаких претензий, господин Марк. Может, мы всё забудем и более не станем вставать у друг друга на пути, как благоразумные люди? — улыбка мужчины стала донельзя приторной.

Возможно, размышляя логически, всё так и обстояло, как и обозначил стоявший напротив меня главарь бандитов. Вот только...

— Я не говорил вам своего имени, — оскалился я в ответ.

Скорость приезда подкрепления, неожиданно большое количество восточников для противодействия химику и его деду, отсутствие реакции со стороны любого из бандитов.

Они готовились принимать меня. Они ждали меня или уже были извещены о моем появлении в стенах палаты Менделеева. И они намеренно послали сначала небольшую группу, намереваясь проверить итог столкновения, а после потери связи перешли к более серьезным аргументам.

Да, триада защищает свои интересы, а потому даже возможность моего вмешательства, как третьей стороны, уже несет вред их организации.

А следовательно, нам уже не стать друзьями и все речи черноволосого это очередная попытка выиграть, затрачивая минимум ресурсов и бросая на убой как можно меньше жизней.

— М? — мужчина вопросительно выгнул бровь, не поняв к чему я клоню. А дальше уже стало слишком поздно...

Стекавшая по руке кровь кристаллизировалась теперь в форме небольшого кинжала, походившего на скрытый клинок из области запястья.

Миг, и я занес созданное орудие над шеей мужчины.

Брызнула кровь. Главарь сумел в последний момент отклонить голову, а потому я довольствовался только отрезанным ухом и копной черных волос.

Меня тут же послали по коридору пинком в грудь, разрывая дистанцию.

Следом хлынули снова два брата-акробата. Но теперь я решил действовать иначе. Удар кулаком справа принял на воссозданный щит, для укрепления которого я не пожалел как крови, так и маны, порезав клинком правое предплечье.

Оттолкнув бритоголового справа, я тут же взмахнул клинком в область груди левого. Тот отскочил, но на груди осталась неглубокая рваная рана наискосок.

Как я и подозревал, тела восточников обладают невероятным сопротивлением к любым проявлениям магии, но к тому же они остаются уязвимыми к физическому урону.

Взрыв маны за моей спиной выиграл несколько секунд, давая мне какое-то время один на один с выбранным мною азиатом.

Взмах ноги увел при помощи щита в сторону, серию ударов также принял на его кромку, затем попытался подловить на круговом замахе ответным выпадом клинка, но безуспешно.

Зато удар краем щита в лицо прошел успешно, позволяя выбить несколько зубов моему оппоненту.