Изменить размер шрифта - +

Мыш почесал в затылке ногой.

— Не думаю, — пищит. — Святое. И потом — семья будет охранять. Я — с тобой.

— Ладно, — говорю. — Иду к Пророку. Пусть подтвердит. Тогда посмотрим.

Так что я отправился в паломничество по святым местам. Эдит, когда об этом узнала, язвительно рассмеялась и говорит:

— Ты, Марсэлл, совсем с ума сошел. Нам больше делать нечего, как беседовать с крысиными святыми. Что за чушь вообще — пророк у крыс? О чем он там может сказать? Я в этой ерунде участвовать не собираюсь.

— Я, — отвечаю, — пойду один.

— Ну да, — фыркает. — А они тут все сожрут. А что не успеют сожрать — то разворуют.

— Подумаешь, — говорю. — Они не трогают систему жизнеобеспечения, не лезут в механизмы и в электронику, а остальное — наживное дело.

Она воздела руки и возопила:

— Это же не их вещи! Они же, звери мерзкие, вообще не понимают, что такое собственность!

— Ну да, — говорю. — Они мои друзья. Что мне, для друзей пустяков жалко? И вообще — я полагаю, что не годится слишком заморачиваться на вещах. Бездуховно.

Она говорит:

— Это не пустяки, это деньги. Твои, между прочим.

Тогда я говорю:

— Все, я пошел.

Она меня останавливала и даже пыталась драться, потому что я не слушал, но я ее отцепил и вышел из каюты, а она не смогла подняться по откосу, даже снявши туфельки. И я уже в рубке проинструктировал жен Мыша, как обращаться с синтезаторами, чтобы им было что есть. И велел кормить Эдит. А сам немного послушал, как она ругается за дверью, и пошел наружу. При обычной экипировке — бронежилет, бластер, фонарь и аптечка.

Мыш был со мной, Поэт тоже пожелал идти.

— Пещера Ветров, — говорит. — Трогает. Сердце Мира. Рядом — Усыпальница, древняя. Все — пыль веков. Тебе будет интересно.

Я согласился. Ну что еще можно сказать.

Секретарю мы поставили условие — за нами не ходить. У меня, мол, свои проводники, надежные ребята, так что мы и сами не заблудимся. А к Большому Боссу мы придем, если Пророк даст добро.

Но пусть господин Крысиный Король не надеется, что нам можно повесить лапшу на уши.

С тем наши визитеры и отчалили. А мы с Мышом и Поэтом шли минут сорок по главному тоннелю вперед, а потом свернули в другой тоннель, поменьше. Вот тут я и почувствовал, что звездолет мой уже далеко, а мир вокруг чужой — и все это по-настоящему.

Уже совсем теперь по-настоящему.

 

Это, ребята, был негатив человеческого города. Его отпечаток под поверхностью земли. То, что при жизни города всегда получается за кулисами.

Мы сначала шли по канализационным тоннелям. Потом из них через лаз с чугунной крышкой перебрались в тоннели подземки — там рельсы еще лежали и даже кабели уцелели кое-где, только обесточенные и без изоляции. Изоляцию мышата грызть любят, ее в свое время для этого и снимали — зубы точить. Но по кабелям, замурованным в стены, по-прежнему шел ток от единственной работающей в городе электростанции, которую, как мне сказали, приводили в действие ветер и клан Электриков. В подземке многие мышки устроили себе жилища — Мыш сказал, что тут живут лояльные к Большому Боссу граждане и те, кто состоит у Крысиного Короля на службе. Может быть. Они тут обитали довольно открыто — в стенах кое-где были ниши для осветительных приборов и всякие подсобные помещения, так все эти места уже давно заняли под мышиные квартиры. Рядом с некоторыми даже светильники горели, хотя и тускло, поэтому я не зажигал фонарь. И мышки то и дело перебегали нам через дорогу по своим делам, останавливаясь только поглазеть на нас — на чудо небывалое.

Быстрый переход