* * *

- Ну, пчельник у нас уже есть. Заведую им я, а дедушка - старший пчеловод, и он же сторож. Он будет по ночам охранять мед от медведя и куницы, - объявил Грикор, когда наши юные натуралисты, измученные, добрались наконец до старого дуба.

- Я дошел до дедовской границы, - сказал дед Асатур, останавливаясь под дубом. Сняв с головы папаху, он отирал ею обильно струившийся со лба пот.

- А вот сейчас ты ее перешагнешь, - улыбаясь, сказал Арам Михайлович.

- Я?… Я перешагну границу, дальше которой не ходили мои деды?…

- Да, ты. Ты ведь уже перешел ее.

- Когда? Как?…

- Когда вошел в колхоз и стал в нем передовым человеком. Когда перестал ходить в церковь - вот уже двадцать лет. Когда вот с этими комсомольцами начал дружить… Да, дед, ты от своих дедов давно далеко вперед ушел. Перейди уж и эту границу… - И учитель, взяв старика под руку, повел его вперед.

- Ур-ра-а!… Дедушка перешел границу! - закричали ребята и вслед за Арамом Михайловичем и стариком начали подниматься по крутой тропинке, ведущей на вершину Чанчакара.

Подъем был тяжелый. Но вот они добрались и до вершины. Дувший с Севана ветер освежил покрытые потом лица наших путников.

Севан был виден отсюда весь, от берега до берега. Воды его сначала были синими, но, когда взошло солнце, они стали светло-голубыми, а гребешки волн засверкали так, словно по широкой глади озера невидимая рука разлила поток расплавленного серебра.

Часть Севана еще казалась темной, но тучи быстро уносились на запад, и зеркало озера становилось все более прозрачным и радостным.

- Поглядите, поглядите, какая большая чайка! - вскрикнула Асмик.

- Ну что ты, это парусник рыбтреста, - сказал Армен. - А ведь и в самом деле похож на гигантскую чайку!

Суденышко неслось под белым парусом посередине озера, а за ним тянулся длинный пенистый след.

В то время как внимание ребят было занято озером, Чамбар рыскал по каменистым расщелинам, вспугивая куропаток, встречавших пением восход зари.

- Дедушка, - окликнул старого охотника Грикор и сделал вид, будто стреляет из ружья, - что ты думаешь о куропатках?

- Пусть живут: птенцы у них, - тепло улыбнулся старик.

А куропаток вокруг было так много и такой они задали концерт, что ребята заслушались и забыли о том важном деле, которое привело их на вершину Чанчакара.

- Ну, начнем! - первым опомнился Арам Михайлович.

Он внимательно оглядывал скалы, определяя их высоту. Укрепив в камнях конец веревочной лестницы, Арам Михайлович осторожно спустил ее на выступ у входа в пещеру. Вход этот был просторен и выходил на карниз шириной около четырех метров. Конец лестницы сложился на нем гармошкой.

- Ну, значит, отсюда до пещеры меньше шестидесяти метров, - сказал учитель. - Поглядите, сколько веревки осталось.

Приближался момент спуска. Тревожное чувство охватило ребят. То ли это было чувство боязни, то ли знакомое охотнику напряжение, когда с замиранием сердца он ожидает появления зверя.

Первым подошел к лестнице учитель, но Камо остановил его:

- Позвольте мне, Арам Михайлович, я спущусь раньше.

- Тебе, конечно, это легче, чем мне, - сказал учитель, оглядывая гибкую фигурку мальчика, - но я несу ответственность за всех вас и обязан спуститься первым.

- Арам, родной, а нельзя ли, чтобы никто из вас не лазил в эту проклятую пещеру? - взмолился дед. - Ведь постель сатаны как раз там сложена.

Ребята засмеялись.

- Не бойся, дедушка, - положил ему руку на плечо Арам Михайлович. - Я такие постели уже видел. Когда я был студентом, профессор Севян взял меня с собой в археологическую экспедицию. В Дзорагетском ущелье, книзу от села Агарак - это в Степанаванском районе, - пастухи показали нам одну почти недоступную пещеру, в глубине которой виднелась такая же, как на Дали-даге, горка тюфяков и одеял.