— Надо тогда еще и в нашей заводи пирс такой сделать, чтобы разгружать удобнее было! — дед вошел в раж.

— Ага, тоже верно, катать-то легче чем таскать, — я достал еще одну дощечку, начал писать план работ.

— Только вот как быстрее их по лесоповалу перемещать непонятно, — дед почесал бороду, — да еще на холмик перед озером как поднимать. Мы там грязь размесили, последние еле протянули.

— Поднимать на холм тоже надо по бревнам, — я начал рисовать схему на дощечке, она закончилась, чертыхнулся, — блин, рисовать не на чем…

— Погоди, — дед рванул куда-то в дом, — вот, держи.

Дед принес заготовку для подошвы, типа фанеры. Эта была, правда, тоньше, и больше. Где-то сантиметров сорок шириной и метр длиной.

— Это-то тебе зачем?

— Ведра делать хотел, да туески. Сворачивать на паре горячем, скреплять и дно вставлять. Быстрее, чем плести корзины. Даже влагу не так сильно пропускают — я их смолой сильно пропитал. И крепкие получаются, я когда укладывал шпон, слои в разные стороны направлял, — дед начал заливаться, как продавец «Гербалайфа», да еще и словечки мои, такие как «шпон», например, употреблял не колеблясь.

— Буревой, ты вообще молодец! Какую штуку придумал! И с туесками это ты правильно — резать да плести у нас резалка и заплеталка отвалится. А тут свернул, дно вставил, и готово! А как ты ее такой широкой сделал?

— Да валки соорудил, из палок двух, шкуркой этой твоей наждачной поровнял, вот на такую ширину валки получились, — дед указал на короткий край фанеры, — да и катаю теперь.

— Как дно кстати делаешь?

Дед чуть приуныл.

— Не получает пока хорошо. Резать пробовал из фанеры этой твоей, неудобно, долго, и муторно. Еще расслаивается она…

— Давай мы тебе резалку сделаем, вот такую, — я угольком начал набрасывать коловорот с цилиндрической насадкой, — тут вот ее закреплять тисками будем, на столе, саму крутилку сделаем вертикальной, через шпеньки. И подъемный механизм еще, для фанеры, и для ног потом сделаем, чтобы не руками…

Я лихорадочно рисовал схемы, путано объясняя деду свою идею, очень хотелось поддержать его изобретательский зуд. Может, еще чего придумает толкового. Две головы завсегда лучше. И деду приятно — вон как расцвел от похвалы.

— Ты, Серега, успокойся пока, мы потом все это сделаем. Не к спеху это. Давай лучше про лесоповал продумаем дальше.

Ого! Прогресс! Не рванем еще напилим, а сядем да подумаем! Молодец Тролль наш!

— Да, давай так. Потом главное напомни, чтобы я не забыл. Так вот, поднимать будем по бревнам. Вот тут, к этим двум деревьям на самом валу, что у озера, мы их оставили для маскировки, приделаем блоки с веревками. В стенку вала бревна уложим. Подкатывать будем, веревки цеплять, да закатывать.

— Ага, точно. И еще можно с другой стороны холма тоже бревна уложить, о ним до плота катить. Встык к пирсу этому твоему.

Я практически ликовал! Дед занялся конструкторской и проектной работой! Тут ведь как. Надо сделать — идешь и делаешь. Если знаешь как. Не знаешь — не делаешь, и знающих людей напрягаешь. Понятия о законченных процессах, их делении на операции, присутствуют, но на уровне «от забора и до обеда». Главное — ритм. Весь день, по устоявшемуся веками распорядку, в зависимости от времени года и погоды, народ делает то, что издревле заведено. Я своими нововведениями взбаламутил болото традиционного уклада, заставил думать.