Постепенные изменения незаметны. Пришествие толпы попахивающих союзников, нечесаных, небритых и свирепых, общение с Кнутом, Гуннаром, Иваром, показало наш новый статус и уровень благосостояния. Как-то вечером мне моя супруга так и заявила:

— Жизнь как будто на три части разделилась. Там, в дымке, мы с Первушей, дети наши, да поселок старый. Потом просто чернота непроглядная. Потом ты появился, — Зоря погладила меня, — а потом завертелось. Оглянуться некогда было. Мурманы пришли, данов побили, посмотрели вокруг, послушали, как там люди живут, в других местах. Неужели мы так жили? Без стекол? С печкой той здоровой, одежки зимней только на взрослых хватало, да голод раз в три года, когда земля не родит? Как будто в другой жизни…

Супруга усмехнулась:

— Агна говорит, что Торир этот, в первый день, рано утром пришел в актовый зал, еды попросил. Та чугунок достала, хлеб из печки, соли фанерную коробку. Поставила греть все, да за Азбуку взялась, урок твой делать. Сидит, читает. Подняла глаза — а Торир стоит, глаза пялит. Не поняла на что, а дверку в мебели кухонной не закрыла. Он на стопки чугунков да сковородок уставился, позвал Ярослава. Тот спросил много у вас этого добра? Есть ли котелки? А котелки у нас вообще лежат в кладовке, мы же ими не пользуемся. Агна два взяла, побольше и поменьше, которые ты из первого железа делал. Да и придарила им. Потом еще полдня Ярослав ходил за ней, спрашивал что ей в замен. Так она сначала даже не поняла за что! У нас-то этого навалом, а эти свой медный в бою потеряли, вывалился за борт, на огне да палках готовить собирались.

— Да, жизнь меняется, и это хорошо. Теперь еще больше времени будет. После ваших придумок, — я погладил жену.

Придумки были не то чтобы их, но я практически не лукавил. Мы, несмотря на постоянные эксперименты, опыты и добычу сырья, нашли время для бытовой техники! Началось все с того, что по морозу моя благоверная пошла за водой, дед как раз поле снегом засыпал, и пришла с синюшными руками. Потом вздохнула, и пошла стирать. Мне такое не понравилось, того гляди артрит подхватит, или еще болячку какую. Собрал барышень, толкнул речь, на тему того, что как железный конь пришел на смену крестьянской лошадке, так и всякие приборы хитрый придут на смену тяжелому женскому труду. И их задаче — быть на острие, то есть попытаться понять, что им может жизнь-то облегчить.

Барышни пышали идеями, я их постепенно направлял в нужном направлении. В результате появились у нас посудомойка, стиралка и сушилка для белья. А приводил все это в движение еще один паровик. Стиралку сделали деревянной, без отжима, медный винт приводил в движение белье в бочке, посыпанное мылом. Его делали из поташа и имеющегося жира — растительного, рыбного, любого, что попадалось под руку. Барбан сушилки был деревянным, рассохнется — еще один сделаем. Он вращался с бельем, и продувался теплым воздухом от того же паровика. Посудомойка через насос мыла струями мыльной воды посуду в деревянном же коробе.

В конце марта мы начали устанавливать всю эту машинерию в актовом зале, в общей кухне. Мурманы ходили, и крутили бы пальцем у виска, если бы знали этот жест. Мол, бабы и так справятся, чего напрягаться-то? Но то их бабы, а это наши барышни. Мы еще и водопровод сделали, локальный, на эту самую общую кухню. Пока на небольшой объем бака, крыша могла не выдержать. В планах было пробурить скважину, построить водонапорную башню, и провести медные трубы в санузлы.