— Принесло же к нам темное отродье, в канун святого праздника!

Кровь отхлынула от лица Гилда, и он потянулся к мечу, Риан едва успел его удержать.

— Что ж ты так напился, если праздник святой, — медленно проговорил он, глядя человеку прямо в глаза. — Разве Бог разрешает вам пить в пост?

То ли от этих слов, то ли от взгляда, но человек так-то съежился и, не сказав больше ни слова, шатаясь, побрел мимо.

— Ты что, убить его надумал?! — развернулся Риан к родичу. — Не советую, потому что тут каждый второй такой же. Начнешь с этого, придется убить всех. Так что держи руки подальше от рукояти меча, пока мы тут. Потерпи…, пожалуйста.

— Я не могу их терпеть… — шепотом произнес Гилд, — порой мне уже все равно, что случится потом. Как ты их выносишь? Ты же был у них в плену.

Он выглядел так, будто шел по звериному логову, будто он, а не Риан успел познать неволю. Управлять собой ему становилось все трудней.

— Ладно, извини. Поверь, я ничего им не сделаю. — Он опустил глаза и пошел рядом с другом, стараясь не оглядываться.

Первым делом они направились к мельнику. Вернее, Гилд шел и шел следом, пока не услышал мерные шлепки лопастей колеса по воде.

— Твои монеты нам пригодятся. — Подбодрил Риан поникшего сородича. — Жон не устоит перед серебром.

Мельник — высокий широкоплечий мужчина, видимо, узрев пришельцев издалека, вышел навстречу. Радости на его плоском грубом лице разглядеть не удалось бы самому пристальному взгляду.

— Привет, Жон! — окликнул мельника альв.

— Привет. Чего надо? — пробурчал тот.

На Гилда он даже не глянул. Зато двое подростков, показавшихся в дверном проеме, вытаращили глаза и пялились на незнакомца без всякого стеснения.

— Хочу купить у тебя пару мешков муки.

— А деньга у тебя есть?

— Есть.

Риан продемонстрировал мельнику монету, предусмотрительно ограничившись только одной штукой, во избежании искушения.

— Откуда у тебя серебро взялось?

— Тебе-то какое дело? Заработал.

Гилд непроизвольно вжал голову в плечи, услышав злость в голосах собеседников.

— Хорошенькое дельце…

— Я за мукой пришел. — Отрезал альв. — Ты продаешь муку или нет?

Мельник вдруг странным образом замялся, глаза его забегали.

— Поди у старосты спроси. Навроде указ вышел про нелюдёв.

— Какой указ? — не понял Риан.

— Почем мне знать? Староста знает. Поди спроси у него.

— О чем спросить?

— Можна альвам муку продавать аль нет.

Риан сплюнул себе под ноги, не в силах сдержать раздражение.

— Хорошо. Мы скоро вернемся.

Он развернулся на каблуках и пошел обратно.

— Что теперь делать? — спросил растерянный таким оборотом событий Гилд.

— Ничего. Пойдем к старосте, узнаем заодно, что за указ такой. Но придется расстаться с еще одной монетой.

Привычка людей по любому поводу требовать вознаграждения злила его, с тех самых пор, как эльфы впервые столкнулись с младшим народом. Менялись поколения, менялись нравы и обычаи, но эта привычка оставалась сильна и неистребима во все времена.

— Поначалу я даже подумывал, не вырезать ли всю деревню до единого… — проворчал альв себе под нос.