|
— Как зачем?— тоже улыбнулся Смолокуров.— Знали бы люди да ведали, какова у меня дочка выросла: не урод, не ряба, не хрома, не кривобокая. — Чтой—то ты, тятенька?— зардевшись, молвила Дуня.— Нешто ты меня, ровно товар какой, привез на ярманку продавать?.. — А почем знать, что у нас впереди? — улыбнулся Марко Данилыч.— Думаешь, у Макарья девичьего товара не бывает? Много его в привозе... Каждый год со всех концов купецких девиц возят к Макарью невеститься. Поникла Дуня головкой и, глубоко вздохнув, замолчала. — Отовсюду купцы дочерей да племянниц сюда привозят,— шутливо продолжал Смолокуров.— И господа тоже; вот и я тебя привез... Товар у меня без обману, первый сорт!.. Глянь—ка в зеркало — правду ль я говорю?.. Кто—то кашлянул в соседней горнице. Выглянул туда Марко Данилыч. — Добро пожаловать,— весело сказал он.— А мы еще за чаем. С дороги, должно быть, долгонько, признаться, проспали... Милости просим, пожалуйте сюда! И ввел Петра Степаныча в ту комнату, где Дуня с Дарьей Сергевной за чаем сидели. Обе встали, поклонились. Дуня вспыхнула, но глаза просияли. Дарья Сергевна зорко на нее посмотрела. — Садитесь—ка к столику, Дарья Сергевна, да чайку плесните дорогому гостю. Подвинь—ка, Дунюшка, крендельки—то сюда и баранки сюда же. Аль, может быть, московского калача желаете? — ласково говорил Смолокуров, усаживая Петра Степаныча. — Напрасно беспокоитесь,— отвечал Самоквасов,— я уж давно отпил. — От чаю, сударь, не отказываются,— молвил Марко Данилыч,— особенно здесь, у Макарья. Здесь весь самый главный чайный торг. Ну как дела? Расторговались ли? — Да ведь я без дела здесь. Марко Данилыч, так попусту проживаю. Покамест не отделен, делов своих у меня нет, и за чужими напоследях что—то неохота и время—то терять. — Не чужие, кажись бы, дела—то? — молвил Марко Данилыч. — В Ярославле последнюю дядину порученность выполнил,— такой у нас уговор был,— ответил Самоквасов. — Раздел—от скоро ли? — немножко помолчав, спросил Марко Данилыч. — Да вот после Макарья,— ответил Петр Степаныч.— Сведет дядя годовые счета, тогда и разделимся. — Тимофей—от Гордеич приедет на ярманку? — Ко второму спасу,— нехотя ответил Петр Степаныч.— Нельзя ему не приехать, расчеты тоже надо свести, долги кой—какие собрать. — Платежи—то, говорят, ноне будут тугоньки,— заметил Смолокуров. — Толкуют, что не больно подходящие,— рассеянно отозвался Самоквасов. — А покончивши с дяденькой, как располагаете?.. Рыбкой не займетесь ли? — с улыбкой спросил гостя Марко Данилыч. — Не знаю еще как вам сказать... Больно уж вы меня тогда напугали, в Комарове—то,— ответил Петр Степаныч.— Не совладать, кажись, с таким делом. |
