- Пора от дури лечиться, - торжественно объявил сосед. - Баня все прочистит и простит.

Раздевшись, они посидели минут пять в предбаннике, плавно разогрелись, потом зашли в парилку и устроились там поудобнее, расслабляя мышцы.

Какие в бане могут быть разговоры между двумя русскими мужиками? О всеобщем бардаке, Сталине и России-матушке. Ну нет, им развязные беседы ни к чему. Им по началу вообще разговаривать не хотелось. Усердно, глубоко дыша носом, они ждали, когда с его кончика обильно польется пот, посматривали на термометр и изредка крякали под одобрительны возглас, типа "эх, душа добреет!" или нечто похожее. А уж когда с носа обильно потекло, сползли вниз. В предбаннике плюхнулись на лавку не сразу, немного походили, размяли мышцы и лишь затем уселись отведать маленькими глотками пивко.

В ходе второго прогрева принялись обрабатывать друг друга веничками. Проводили им по красной спине от стопы к голове и обратно, взмахами подтягивали жар к телу. Хлестали умеренно, так, чтобы веник все-таки не превращался в метелку. Затем каждый сам растирал себя рукавицей из грубой шерсти несколько попристрастнее, пока кожа станет багряной. После третьего прогрева выбежали из бани во двор, облепляли себя свежим, накануне выпавшим снегом, словно пемзой счищая им пот с тела. И снова в парилку.

Остывали в предбаннике уже под парами пихтового масла в благостном состоянии свежести, легкости и покоя.

Завершив парную сессию, оделись, вошли в дом и устроились в креслах у камина. Наблюдая за танцем огня, потягивали напиток с жасмином, который накладывался где-то внутри на пары пихтового масла и тонизировал почище всякого кофеина.

- Ну что, полковник, живем мы с тобой в стране самодовольных павлинов, - начал Максимыч, перекладывая горевшие в камине поленья. - Думаем, будто именно наши дела наполняют высоким смыслом мировую историю.

- А вместе с павлинами ещё и черти бродят, - уточнил Алексей и рассказал о неожиданной встрече в ночной электрички.

- Нас зелеными повязками не запугаешь, - заметил Максимыч, бросив на собеседника взгляд, словно рассматривал его сразу со всех сторон. - В войну Отечественную и без повязок амбразуры грудью закрывали. Что до угроз ядерного теракта в Москве, это дудаевская агентура блефует, старается запугать обывателей. По части легенд, то большие мастера. Придумали, будто есть какой-то пакет, который оставили в одной американской газете с надписью "Вскрыть только после смерти Дудаева".

- Бред собачий. Трюки старые как мир.

- Оружие-то ядерное мы контролируем, но с другим потяжелее, продолжил Максимыч. - Сейчас вне Чечни гуляет около двух тысяч боевиков, многие вооружены, среди них несколько сотен отпетых головорезов, не подпадающих ни под какую амнистию. Добавь к этой кодле примерно десять тысяч душегубов в бегах, на каждом из которых висит минимум одно нераскрытое убийство, и получишь в общей сложности почти две стрелковые дивизии.

- Остается только сорганизоваться им, отработать систему связи и ...

- И затеять большую резню.

- Будь у меня власть, собрал бы в кучу всех торговцев оружием, высадил на каком-нибудь необитаемом острове в океане и сбросил этим скотам проданные ими кассетные заряды, баллоны с отравляющим газом, а заодно парочку контейнеров с оружейным плутонием, чтоб не скучали, - сказал Алексей, встал и начал ходить по комнате из угла в угол. - Смотри ведь, как оправдываются: если они, мол, не продадут, то продадут другие. Логика дьявола - если не я изнасилую, изнасилует кто-то другой.

- Да сядь ты, чего ходишь как прокурор, даже мне не по себе стало, призвал Максимыч. - Я тебе скажу, это ещё цветочки. Недавно один доброхот прислал нам по почте "картинку пожара в борделе во время наводнения". По его сведениям, из московских подземных скважин каждый день выкачивается несколько сот тысяч кубометров воды. В результате оседания водоносных горизонтов под городом образовывается якобы обезвоженная воронка диаметром аж за кольцевую автодорогу.