Старуха могла застрелить их, хотела того или нет.

Призрак продолжал лаять. Он не отходил от Ханны, но было ясно, что пес этого хочет. Все его тело дрожало от едва сдерживаемой ярости. Оружие, направленное в их сторону, нравилось Призраку не больше, чем Лиаму.

— Успокойте собаку, — произнесла старуха. — Или это сделаю я.

Ханна опустила левую руку на холку собаки.

— Тише, мальчик.

Призрак затих, но в груди у него все еще урчало — предупреждение о том, что он готов действовать, как только Ханна даст свое согласие.

Женщина взглянула на Призрака.

— Ты хорошо его обучила.

— Он не обучен, — сказала Ханна. — Просто такой, какой есть.

Старуха хмыкнула — то ли с одобрением, то ли с отвращением, Лиам не мог сказать точно. Казалось трудно что-либо прочесть, кроме хмурого взгляда, искаженного сеткой морщин.

— Мы уйдем, — произнес Лиам. — Опустите ружье, и мы уйдем.

— Ага, а потом просто вернетесь ночью и убьете меня во сне.

— Мы бы этого не сделали, — сказала Ханна.

— Вам нужно то, что у меня есть. Теперь все так поступают.

Лиам снова почувствовал на себе взгляд Ханны.

— Произошел сбой электричества. У вас ведь его тоже нет.

Старуха фыркнула.

— Откуда вы взялись? Вернулись с каникул в Ла-Ла Ленд?

Ханна напряглась.

— В некотором роде.

— Угу, — с подозрением произнесла женщина. — Не прикидывайтесь дурачками. Я только еще больше жажду вас убить. Или, может, сначала убью вашу собаку и заставлю вас смотреть.

— Нет! — воскликнула Ханна. — Пожалуйста. Он не сделал ничего плохого.

Женщина подошла ближе — теперь уже в пятнадцати футах. Ее ружье нацелено на Лиама.

Лиам напрягся и сжал руки в кулаки. Он хотел, чтобы она подошла еще на несколько шагов. Тогда Лиам сможет добраться до старухи прежде, чем та успеет выстрелить.

Его рефлексы быстрее. А тот, кто двигался первым, всегда имел преимущество. И той доли секунды обычно достаточно.

Ханна дрожала, но ее слова звучали ясно и твердо:

— Отпусти его. Делайте с нами что хотите, но оставьте его в покое.

— Эй, ну же, — запротестовал Лиам, стараясь, чтобы его голос звучал нейтрально и безобидно.

— Если я убью вас, то начну с пса. Он скорее перегрызет мне горло, чем позволит кому-то дотронуться до тебя, девочка. Это ясно, как божий день. — Руки старухи дрожали, и она поправила свою хватку на дробовике. — Было бы ужасно обидно убить такое прекрасное животное.

Лиама захлестнул адреналин. Он напряг мышцы, готовый броситься на старуху и убить. Много усилий не потребуется, чтобы сломать ее хрупкую шею.

Лиам уперся пяткой в снег и приготовился.

Ханна сделала маленький шаг вперед. Призрак двигался вместе с ней.

Она встала между Лиамом и старухой. Лиам потерял бы ту самую долю секунды, пытаясь ее обойти. Какого черта она творит?

Он хотел протянуть руку и схватить Ханну, но внезапное движение привлекло бы внимание старухи. Рычание Призрака эхом отдавалось в груди Лиама. Он поморщился.

— Вы любите собак, — сказала Ханна. — Я это вижу.

Дробовик дрогнул.

— Я не очень-то люблю людей, но к собакам всегда питала слабость. Возможно, единственная, что у меня осталась.

— Собаки всегда преданны. Обращайтесь с ними правильно, и они навсегда останутся лучшими друзьями, — сказала Ханна.