– Ты должен мне помочь! – умоляла она. – Я спасла твоего ребенка. Я могла убить его, но спасла его! Билли собирался застрелить его и мою дочь прямо там. Но я не позволила ему.

– Квинн спасла жизнь моему сыну. А не твоя жалкая задница.

– Это я! – восклицала она, уже рыдая. – Это была я! Я спасла их обоих. Я помогла им! Ты должен что то сделать! Ты должен мне!

Едва заметный намек на сочувствие смешался с отвращением, скрутившим желудок Ноа. У нее были мать и отец, которые любили ее, и удивительная дочь Квинн Райли. А она всех их отвергла.

– Теперь уже слишком поздно, Октавия.

Ее беспокойный взгляд метнулся мимо него.

– Пожалуйста! – кричала она, ее хриплый голос срывался. – Пожалуйста, помоги мне!

Саттер вошел в комнату. Он окинул ее одним взглядом и с отвращением покачал головой. Вскинув винтовку, Саттер ударил ее прикладом по виску.

Октавия без звука рухнула на матрас, завалившись набок, и потеряв сознание.

Глава 17

Ноа

День десятый

– Зачем ты это сделал? – спросил Ноа, опешив. – Она уже подчинилась. Она…

Саттер посмотрел на Ноа.

– Она взбесила меня. Я слышал ее визгливый голос из кухни.

Ноа уставился вниз на распростертую Октавию, нахмурив брови.

– В этом не было необходимости.

– Не было необходимости? – Саттер насмешливо хмыкнул. – Да что с тобой такое? Весь твой город умоляет о головах этих монстров на пиках. И мы собираемся дать им их.

Саттер пнул Октавию носком ботинка. Не жестоко, а так, словно пинал кусок мусора или уличное отродье, что то отвратительное, от чего он хотел избавиться как можно скорее.

Ноа стиснул зубы.

– Ты не должен этого делать.

Саттер пожал плечами.

– О чем она говорила? Эта чертова женщина не могла заткнуться.

– Она сказала, что кто то их выпустил. На свободе есть сообщник.

– Она под кайфом и безумна. Они все такие. Скажут что угодно, если посчитают, что это их спасет. Но это время прошло. Здесь нет адвокатов.

– Только пока, – сказал Ноа. – Даже если эта ситуация с отключением сети продлится месяцы или даже годы, в конце концов все вернется на круги своя. Мы не можем просто делать все, что захотим.

Саттер только усмехнулся.

– Кто сказал?

Секунду Ноа молчал, слишком ошеломленный, чтобы ответить.

Все менялось слишком быстро. Ему это не нравилось, не нравилось беспокойство, сковывающее его внутренности.

– Суперинтендант Синклер…, – начал Ноа.

– Суперинтендант уполномочила нас делать все, что мы сочтем нужным, чтобы положить этому конец и защитить город. Именно это мы и делаем.

– Мы все еще должны делать все по правилам, где это возможно…

Саттер только рассмеялся.

– Нет никаких правил. Мы сами устанавливаем правила.

– Мы все еще ответственны за то, чтобы поступать должным образом. Мы все еще закон.

– Приди в себя, парень! – заявил Саттер. – С этим покончено. Ни один кабинетный чиновник из правительства не будет анализировать все, что ты здесь сделал, сидя за своим шикарным столом, и искать недостатки в действиях храбрых солдат, идущих в бой. Правительство разваливается на части, пока мы говорим. Общество рушится, как карточный домик, которым оно всегда было.

Саттер наслаждался произошедшим. Он, его люди и такие же, как он, годами ждали чего то подобного. Хотели, чтобы это случилось. Чтобы они могли контролировать ситуацию. Чтобы у них наконец появилась власть.

– Ты видел города? Выезжал за пределы этого маленького анклава? – Он насмешливо фыркнул, когда Ноа покачал головой.