И все же, Лиам чувствовал удовлетворение. Синклеры мертвы. Все до единого.

Шаги приближались откуда то сзади. Две пары ботинок.

Лиам напрягся. Инстинкт взял верх.

Это было в его крови. В его костях. Он жил как воин. Он и умрет как воин. Руки дрожали, но он поднял оружие в последний раз.

– Чисто, – произнес глубокий баритон.

– Черт побери, – послышался другой голос. Хриплый и знакомый. – Посмотри на эту бойню. Он не мог выбраться…

– Я осмотрю тела. Я не уйду, пока мы его не найдем.

– Хорошо.

Это просто мираж. Плод его умирающего воображения, его мозг так изголодался по кислороду, что его сознание играло с ним.

– Я здесь. – Его горло пересохло, как в пустыне, распухший язык прилип к нёбу. – Я здесь.

Молчание. Затем:

– Коулман?

Веки Лиама дрогнули. Оружие было слишком тяжелым. Его глаза слишком тяжелы.

Шаги приближались. Две фигуры, пригнувшись, обогнули угол. Оружие поднято, сканирование туда сюда.

Один высокий, крупный и чернокожий, другой – низкорослый, широкоплечий латиноамериканец. Два самых прекрасных мужчины, которых он когда либо видел.

– Вот ты где! – воскликнул Бишоп, как будто Лиам непослушный ребенок, которого потеряли в продуктовом магазине.

Лиам опустил карабин.

– Вы… пришли…

– Мы команда, – просто сказал Бишоп. – Ты все еще не понял, упрямый осел. Ты не должен нести это бремя один, брат. И никогда не был должен.

Рейносо посмотрел вниз и увидел кровь. Цвет исчез с его лица.

– О, черт.

– Я… ранен.

– Ясно.

Бишоп опустился на колени рядом с Лиамом и стряхнул с себя рюкзак. Он достал аптечку и осмотрел Лиама.

– Спокойно. Выходного отверстия нет. Пуля все еще внутри и портит тебе жизнь.

– Я думаю, это осколок от рикошета. – Перед глазами Лиама заплясали звезды. Его веки дрогнули. – Не чувствую ног…

Бишоп пристально посмотрел на Рейносо.

– Это травма позвоночника. Тащи дверь! Мы можем использовать ее как носилки. – Он повернулся к Лиаму. – Оставайся со мной.

Рейносо принялся за работу над дверью возле кухни. Морпех практически сорвал ее с петель. Через минуту он уже нес ее к Лиаму.

С большой осторожностью они с Бишопом подняли Лиама и положили его на доску. Они заполнили все пустоты вдоль его спины одеждой, снятой с мертвых наемников. Бишоп сделал шейный корсет из подушек из одного из гостиничных номеров, а для обездвиживания головы использовал клейкую ленту.

Настоящая полевая медицина. Они находились в зоне боевых действий с ограниченными запасами в разгар апокалипсиса. Поэтому обходились тем, что есть.

Как только они стабилизировали позвоночник Лиама, Бишоп достал из своего рюкзака импровизированную сумку для капельниц и набор. Лиам узнал маленький бур на батарейках для внутрикостной инфузии EZ IO.

Он был разработан для быстрого внутривенного доступа к венозной системе через кость голени. Хотя выглядела он отвратительно, зато идеально подходил как медикам, так и неподготовленным людям для быстрого введения капельницы.

Глаза Лиама расширились.

– Ты уверен, что знаешь, как пользоваться этой штукой?

– Достаточно, чтобы знать, что делать. Пару раз пользовался такой во время службы в Афганистане. Выглядит хуже, чем кажется.

– Верится с трудом.

– Извини, Коулман, это единственная капельница, которая у нас есть для одиноких волков. – С этими словами Бишоп нащупал нужное место на голени Лиама и прижал сверло к его плоти. Он просверлил кость, затем вставил иглу прямо в костный мозг.