Чуть дальше вышел на прогулку грузный чугунный Черчилль. Воротник его пальто поднят, рука тяжело оперлась о палку, на лице печать глубокой задумчивости. Какие мысли тревожат старого джентльмена? Быть может, он с горечью вспоминает о былом величии Британской империи, сохранение и укрепление которой он считал делом своей жизни и которая развалилась у него на глазах? Или в памяти ожили бурные политические дебаты в парламенте, из которых он, искусный оратор, так часто выходил победителем? Или вдруг вспомнилось, как много лет назад молодым человеком венчался в Вестминстерском аббатстве? Этого нам знать не дано, а посему продолжим нашу прогулку по имперскому Лондону. Так можно назвать центр огромного города, где сосредоточены почти все его дворцы, музеи, фешенебельные магазины, памятники архитектуры.

От Парламентской площади к центру ведет улица Уайтхолл. Это название хорошо знакомо читателю. Под ним часто подразумевают правительство Британии. Пройдя сотню метров по Уайтхоллу и свернув налево, вы попадаете в небольшой узкий переулок Даунинг-стрит. Возле особняка под номером 10 у черной двери стоит одинокий бобби. В этом особнячке уже триста лет находится резиденция премьер-министра Великобритании.

Уайтхолл — улица сравнительно короткая, она скоро кончается, вливаясь в Трафальгар-сквер с колонной Нельсона. Знаменитый адмирал взирает с высоты своего величия на тысячи толстых ручных голубей, важно, по-хозяйски расхаживающих по каменным плитам площади, изрядно потеснив людей. Фигура Нельсона кажется снизу совсем маленькой. На самом же деле скульптура в три раза выше собственного роста адмирала. Вайлори рассказала нам, что двое каких-то смельчаков забрались на самый верх колонны, «чтобы съесть в общества адмирала свой бифштекс», хотя я, откровенно говоря, не представляю, как это им удалось. Колонна очень высокая, а облицовка ее гладкая.

От Трафальгар-сквер рукой подать до Пикадилли-серкус. Сумерки еще только подступают, а неоновая реклама уже полыхает над Пикадилли-серкус всеми цветами радуги. С некоторым удивлением замечаешь, что рекламируются в основном изделия не британские. Здесь царствуют фирмы «Санио», «Филипс» и другие. Под сенью разноцветной рекламы на скамейке удобно расположились несколько старичков, по виду пенсионеров. Один достал из кармана плоскую бутылку, отхлебнул из «горла», передал другому… Старички провожают прохожих хмельным взглядом, что-то бормочут, бессмысленно, жалко улыбаются. Никто не обращает внимания на этих опустившихся людей. А в самом центре Пикадилли-серкус, возле статуи бога любви Эроса, группа молодых людей наседает на смуглого парня в потрепанных джинсах; один пытается залезть ему в карман. Они явно что-то не поделили и вот теперь выясняют отношения, судя по всему, денежные.

Если свернуть с Пикадилли-серкус, то сразу окажешься в тесных узеньких улочках пользующегося весьма сомнительной репутацией района развлечений Сохо. По вечерам его заполняют любители развлечений и острых ощущений. Лондонцы говорят, что сюда ходят в основном иностранцы и приезжие провинциалы. Возможно, это действительно так, потому что английская речь тут звучит реже, чем, например, арабская или итальянская.

Светятся вывески китайских, греческих, итальянских, русских, испанских ресторанчиков… То и дело попадаются вывески: «сауна», «массажный кабинет…» Недвусмысленные пояснения — «Только для мужчин» не оставляют никаких сомнений в истинном предназначении этих заведений.