Но еще откровеннее и циничнее реклама «блу мувиз» (голубое кино). Так называются кинотеатрики, где без перерыва «по кольцу» крутят порнофильмы. По странной игре чудовищно-извращенного воображения голубой цвет — цвет неба, чистоты и невинности, используется для рекламы порнопродукции.

Как совместить известное по романам Диккенса, Теккерея, да и нашего недавнего современника Голсуорси пуританство, строгость нравов британцев и эту вакханалию похоти и вседозволенности в самом центре чопорного Лондона? Порнобизнес? Безусловно, вся эта «грязная индустрия» приносит немалые барыши. Однако дело не только в прибылях. Определенно что-то случилось со старой доброй Англией, если общество терпит такое непотребство.

Но пора уже выбраться из тесных переулков Сохо, этого притона разврата, и выйти на одну из пристойных, добропорядочных, респектабельных улиц, застроенную солидными, монументальными зданиями, сверкающую роскошными витринами дорогих магазинов. Именно такой и является огибающая Сохо Риджент-стрит. Я смотрю во все глаза в ожидании встречи с человеком в черном котелке, полосатых брюках и с тросточкой — традиционным английским джентльменом. Однако навстречу движутся обыкновенные люди, в основном почему-то мужчины, просто и легко одетые, несмотря на промозглый осенний день. Женщин на улице мало, а красивых или даже миловидных и того меньше. Не знаю, куда подевались представительницы прекрасного пола, однако убеждаешься, что не случайно Англию называют страной мужчин.

Ничто не мешает движению уличной толпы. На тротуарах не увидишь ни газетных или табачных киосков, ни продавцов мороженого или воды. Если же вдруг появится уличный торговец с тележкой, увешанный японскими зонтиками или английскими сувенирами, сделанными где-нибудь в Гонконге, Южной Корее или на Тайване, то он торгует лишь до тех пор, пока его не прогонит рослый бобби в черном шлеме. Лондонская улица — это улица в чистом, так сказать, виде, полностью соответствующая своему прямому назначению. Она безраздельно отдана в распоряжение пешеходов. Люди идут, не глазея по сторонам, скользя по встречным лицам невидящим взглядом. Однако пусть вас, иностранца, этот безразличный вид не смущает. Вы смело можете остановить любого, даже очень важного и очень занятого джентльмена и спросить дорогу, если вы заблудились, или узнать, где находится ближайшая станция «трубы». Будьте уверены: джентльмен терпеливо объяснит вам, человеку с континента, все, что нужно. А если разговор происходит где-нибудь в табачной лавчонке или бистро, то и план начертит. Однако на этом разговор обычно заканчивается. Никаких расспросов, кто вы и откуда. И это отсутствие любопытства, на мой взгляд, проявление не пресловутой английской холодности, а, напротив, традиционной английской вежливости. Допускаю, что и гордому бритту может быть интересно узнать, из каких-таких неведомых краев залетел к ним на остров чужеземец с непонятным, странным акцентом. Однако он считает невежливым, неприличным лезть к незнакомцу с вопросами. И это тоже, что ни говорите, своеобразное проявление такта и вежливости.

С предупредительностью островитян встречаешься на каждом шагу. В самой невероятной уличной толчее англичанин постарается не то что, упаси бог, толкнуть прохожего, а даже не задеть его. Но если же вдруг такое случится, оба, независимо от того, кто виноват, извинятся. Причем с улыбкой, доброжелательно, ни в коем случае не повышая голоса. Вообще, едва попадая в эту страну, замечаешь, что в магазинах, ресторанах, гостиницах, на улице, не говоря уже о музеях, люди говорят тихо, вполголоса.