Два дня спустя она пришла ко мне с горящими торжеством глазами.

– Получилось! Арона позволила мне изучать ее сокровища, если я пообещаю, что буду делать это только сама. Так что я должна на время исчезнуть в женском мире, а тем временем у тебя появится возможность понять, чего я стою. Ведь меня не будет рядом.

Она улыбнулась, приложила два пальца к своим губам, потом к моим. И исчезла, оставив после себя аромат полдня‑и‑полночи.

Глава первая. Ученая женщина из Лормта

Одинокий всадник спускался к горной долине, его темный плащ и капюшон сливались с рыжеватой шерстью мула – еще одна тень на красновато‑коричневом склоне. Изношенные кожаные седельные сумки едва вмешали немногие необходимые мелочи и смену одежды; четыре длинных кожаных цилиндра, прикрепленные к седлу, создавали впечатление, что всадник – лучник или вестник.

Помощница ученых, охранявшая вход в Лормт, узнала в цилиндрах футляры для хранения рукописей. Однако седло на муле, хотя и изношенное и поблекшее, настоящее произведение искусства – подлинная работа Джомми, сына Эйны, если догадка Нолар верна. Стройный невысокий всадник в брюках, спешившийся у ворот и оглядывавшийся по сторонам, оказался однако не крестьянским парнем, а молодой женщиной с острыми чертами лица фальконера.

Все тело Нолар задрожало от страха и гнева: приемная мать из народа фальконеров презирала и ненавидела ее за изуродованное родимым пятном лицо. Но эта женщина только облегченно взглянула на Нолар и произнесла:

– Добрый день, сестра. Я Арона, дочь Бетиас, из деревни Риверэдж. Могу я увидеться с ученым? Но если возможно, не с он‑ученым.

– Меня зовут Нолар, из рода Мерони, – озадаченно ответила молодая ученица. Она мысленно перечисляла ученых женщин. Госпожа Рианна всегда доброжелательно встречала девушек, но она стара и просто дремлет на солнце. Нолар знала нескольких учениц, были также женщины немного постарше. Оставалось только одно имя; Нолар, вздохнув, крикнула и появился мальчик.

– Посетительница к ученой леди Нарет, если та согласна, – объяснила ему Нолар.

Мальчик откровенно уставился на Арону и спросил:

– Женщина‑фальконер?

– Была, – отрезала Арона. – Прежние дни ушли навсегда. Я больше не хочу их возвращения. – Она обращалась непосредственно к Нолар, как бы забыв о существовании мальчика. – И я не хочу, чтобы наша история была утрачена из‑за рарилха  .

Нолар удивленно повернулась к ней, Арона слегка улыбнулась.

– Сознательный отказ от записей или искажение их. У он‑писца странное представление о том, что важно, а что нет. – Она посмотрела Нолар в глаза и спросила напрямик: – Ты боишься меня? Почему ты смотришь на меня так мрачно?

Нолар покраснела.

– Прошу прощения, леди. Я… мой отец женился на женщине из вашего народа. Она…

Брови Ароны поднялись.

– Могу я узнать ее имя и клан? – полюбопытствовала она и затем задала еще несколько вопросов. Услышав ответ, женщина‑фальконер присвистнула. – Тетка Леннис‑мельничихи! Весь этот род славится грубостью и высокомерием. А мой род известен гордостью и порывистостью; репутация Мари Ангхард известна даже чужакам.