– Что вы имеете в виду, сэр?
– Говорят, вы упали в обморок на улице у станции. Может быть, вы плохо питаетесь? Я понимаю, вкусной нынешнюю еду не назовешь.
– Я хорошо питаюсь, сэр.
– Тогда, возможно, дело в ночных сменах? Они ведь так утомляют.
– Но всем нам приходится по очереди выходить в ночь, – ответила Памела. – Конечно, приятного мало, я никогда толком не высыпаюсь после ночной смены, но это ведь ко всем относится.
– Вы точно здоровы? – Он впился в нее взглядом и, помолчав, уточнил: – Может, вы испытываете особую привязанность к кому-нибудь из наших молодых людей?
Тут Памела уже не удержалась от смеха.
– Я не беременна, если вы об этом.
– Однако вы не похожи на девицу, которая чуть что хлопается в обморок. – Он придвинулся к ней: – Так в чем же дело?
– Простите, сэр. Мне так неловко. И вы правы, за мной такого не водится.
Он перелистал ее досье.
– Когда вы в последний раз брали увольнительную?
– Я уезжала домой на пару дней на Рождество, сэр.
– Значит, за нами должок.
– Но в Третьем корпусе и так работать некому. Будет несправедливо, если…
– Леди Памела, я жду от сотрудников наилучшего результата. И не могу допустить, чтобы они сгорели на работе. Возьмите неделю отпуска.
– Но меня некому подменить, и мы не можем…
– Когда у вас кончается вахта?
– На выходных.
– Так доработайте и поезжайте домой.
– Но, сэр…
– Это приказ, леди Памела. Поезжайте домой. Приятно проведите время и возвращайтесь отдохнувшей.
– Да, сэр. Благодарю вас.
Лишь спускаясь по массивной лестнице, она осознала, что это означает. Она поедет домой, а Джереми ведь вернулся в Британию. Может быть, он уже в Нетеркоте. И в мире вдруг снова настал порядок.
Глава вторая
Фарли-Плейс
Неподалеку от Севенокса, графство Кент
Май 1941 г.
Первым на него наткнулся мальчишка егеря, который на рассвете, как всегда, вышел проверить капканы. С начала войны мяса по карточкам выдавали так мало, что зайчатине теперь были рады везде, даже в господском доме. Паренек любил эту свою обязанность. Его радовала свобода и одиночество загородной жизни, приводили в восторг просторы с их невероятной зеленью и необъятный купол бледно-голубого, будто стеклянного, неба над головой. После квартиры в узком переулочке Степни, после грязно-серой полоски неба просторы Фарли все еще казались ему невероятной сказкой.
В то утро он возвращался с пустыми руками. Егерь давно подозревал, что деревенские ребята нет-нет да и умыкнут попавшего в силки зайца или куропатку, и уже начал поговаривать о том, что неплохо бы устроить им ловушку. Мысль об этом наполняла мальчика нетерпеливым возбуждением всякий раз, как он отправлялся проверять капканы. А ну как там обнаружится один из парней постарше, которые так любили травить и пинать его за то, что он был мал для своего возраста, слаб, да еще и чужак. Он прибавил шагу. Дома ждали овсянка и яйца, настоящие яйца, а вовсе не дурацкий яичный порошок с картонным вкусом. День обещал быть теплым – чудесная ясная погода, в самый раз для начала лета. Над лугами клубился туман. Громко куковала кукушка, заглушая предрассветный птичий гомон.
Мальчик вышел из леса и пошел через парк, окружавший господский дом, не забывая осматриваться, чтобы не наткнуться на оленей, которых он все еще побаивался. Трава в парке была гладкая и ярко-зеленая, а за раскидистыми дубами, каштанами и медными буками высился особняк, напоминавший силуэтом сказочный замок. |