Бен вздохнул. Вся страна была на нервах, с минуты на минуту ожидая вторжения.

Он купил билет и проковылял вверх по лестнице на платформу – здесь, на окраине, линия метро выходила на поверхность. На платформе собралась толпа – видимо, поезда не было уже давно. Он протиснулся поближе к краю и стал ждать, надеясь, что поезд вот-вот придет и не будет слишком набит людьми. Бену требовалось срочно добраться до центра Лондона. Наконец-то ему, похоже, выпало важное задание.

– Тебя разыскивало высшее начальство, – торжественно сообщил его сокамерник Гай Харкорт, когда Бен вернулся на место после перерыва на ланч.

– Высшее начальство? – переспросил Бен.

– Сам папаша Рэдисон, не больше и не меньше. Чрезвычайно раздражен, что ты имел наглость отправиться куда-то на ланч, вместо того чтобы быстренько сжевать скромный бутерброд с сыром прямо на рабочем месте.

Гай был одним из тех томных и элегантных молодых людей, которых легко представить на уик-энде в загородном поместье играющими в крокет с Берти Вустером. Веселый парень, но не особо мозговитый. Бен как-то поймал себя на мысли, что из Гая вышел бы отличный шпион, никому и в голову не пришло бы его заподозрить. Они знали друг друга еще с Оксфорда, где Гай ни разу не был замечен в зубрежке и все же каким-то образом выдерживал все экзамены. Друзьями они никогда не были – хотя бы потому, что Бен не входил в круг состоятельного аристократа Харкорта. Так что Бен весьма удивился, когда в начале войны Харкорт его разыскал и предложил работу – как оказалось, в МИ5. Обоих определили на постой в унылую частную гостиницу на Кромвель-роуд. Они вполне сработались.

– Да какой там ланч, одно название, – отмахнулся Бен. – Ты в курсе, что тефтели теперь стряпают из конины? Мне три дня подряд пришлось брать запеканку из цветной капусты, остальное было совсем уж несъедобно.

– Я там никогда не ем, – беззаботно ответил Харкорт, – предпочитаю заскочить в «Голову королевы» на углу. Пиво – субстанция питательная, на нем я и намерен пережить войну. Конина, подумать только. Эти негодники в жизни не ездили на конную охоту, наверное. Скоро доберемся до кошек и собак. Запирай на замок своих лабрадоров, пока не поздно.

– А Рэдисон не говорил, что ему нужно? – сменил тему Бен.

– Дружище, мы же вроде бы секретная служба, не так ли? – ухмыльнулся Харкорт. – Не станет же он мне рассказывать, какое у него дело к другому агенту. Надо как-то поддерживать видимость тайны.

– Тебе не показалось, что он на меня сердится?

– А ты что, где-то напортачил? – осклабился Харкорт.

– Да вроде нет. Ну, может быть, не очень вежливо обошелся с тем типом, который хотел, чтобы мы посадили его соседей-евреев за то, что они якобы нацистские шпионы.

– Тогда поспеши, вот и узнаешь, что ему нужно. Да, а если ты не вернешься, можно я заберу твой стул? Он не так шатается, как мой.

– Очень смешно, – с деланым весельем ответил Бен, но на душе кошки скребли. Вроде бы ничего такого не натворил, но как знать. В подобных отделах все строилось на старых школьных связях, а у него связей не было.

Мистер Рэдисон подозрительно покосился на него, когда Бен, постучавшись, вошел в кабинет.

– На ланч, значит, ходим? – спросил шеф.

– Насколько мне известно, мне положен перерыв, сэр, – ответил Бен. – И я всего лишь сбегал в столовую. Там подавали тефтели из конины.

Рэдисон тогда понимающе кивнул, вспомнилось Бену. А потом шеф сказал:

– Я получил запрос из управления.